Победителей не судят

Рузвельт взял бланк радиограммы и пробежал глазами текст. Кровь отхлынула от его лица, а губы сжались в тонкую ниточку. Потом, ни слова ни говоря, он протянул радиограмму Корделлу Халлу.

«Огромный караван военных транспортов под японскими флагами движется к берегам Малайи. Английский самолет-разведчик, обнаруживший его, сбит японским истребителем, поднявшимся с легкого авианосца. Подойдя в 1:15 к Кота-Бару, японские боевые корабли открыли огонь по берегу и начали высаживать десант».

– Корделл, ты понял, что произошло? – бесцветным голосом произнес президент. – Они начали войну… Но по их правилам и по их условиям. Они не хотят воевать с нами, им нужна нефть, каучук, медная и цинковая руда, рис. И все это они найдут в Малайе, Бирме, в Голландской Вест-Индии. Они перехитрили нас, Корделл… Что мы сможем противопоставить им? Войну с нами они еще не начали, а мы уже терпим поражение.

* * *

8 декабря 1941 года (28 июня 2018 года), Южно-Китайское море, Сингапур, Малайя, остров Борнео

Император и императорский совет отвергли план нападения на США, приняв решение заняться захватом британских и голландских владений в Ост-Индии, а также парированием предполагаемой угрозы с севера³⁸. После этого у японского командования появилась возможность сосредоточить основные военно-морские и сухопутные соединения на северо-западе острова Борнео – для нанесения двух одновременных³⁹ ударов по Малайе и Британским владениям. Поскольку британские владения никоим образом не фигурировали в советской ноте относительно голландской Ост-Индии, дислоцированная в Маньчжурии Квантунская армия была приведена в полную боевую готовность, но приказа начинать боевые действия против СССР не получила. Начать операцию предполагалось восьмого

⁴⁰ декабря 1941 года.

На малайском направлении наступление японской 25-й армии⁴¹ (командующий генерал Томоюки Ямасита) развивалось точно так же, как это было в нашей истории⁴²

.

На остров Борнео высаживалась 35-я усиленная пехотная бригада под командованием генерал-майора Киётакэ Кавагути, которой противостоял один пенджабский батальон британской армии и отряды местных добровольцев. На рассвете 8 декабря несколько японских рот, высадившихся с эсминцев, внезапным ударом захватили нефтепромысловый город Мири, а батальон японских морских парашютистов (были и такие) захватил аэродром в Кучинге, единственный достойный упоминания военный объект на территории британского Борнео. Сразу после сообщения о захвате аэродрома туда стали садиться самолеты армейской авиации, поддерживающей высадку пехотных частей. Кроме того, высадились еще несколько мелких десантов численностью до роты; в том числе и в «столицу» британского Борнео город Сандакан. После утраты ключевых пунктов, которые стоило оборонять, командование пенджабского батальона решило отступить на территорию Голландской Ост-Индии.

Но главные события происходили не на Борнео или севере Малайи, а в Южно-Китайском море, в точке с координатами 5 СШ и 105 ВД, где в ночь с 7-го на 8-е декабря заканчивал последние приготовления к вылету с авианосцев 1-й Воздушный флот, ударное соединение палубной авиации Японской империи. Этим ранним утром вместо Перл-Харбора им предстояло обрушить свой удар на Сингапур, где на якорях отстаивались недавно перешедшие на Дальний Восток из Метрополии линейный крейсер «Рипалс» и линкор «Принц Уэльский». Не имея возможности быть сильной во всех своих дальневосточных владениях, Британская империя сделала ставку на Сингапур, который перед началом Второй мировой войны был превращен в мощную крепость с сильным гарнизоном.

Британское правительство и лично сэр Уинстон Черчилль чувствовали, что на Дальнем Востоке вот-вот разразится гроза. Вот уже несколько лет, как Японская империя, увязшая в бесконечно японо-китайской войне, отчаянно нуждалась в ресурсах. Правда, воевать с Японией один на один Британия уже не могла. Слишком много солдат, самолетов и боевых кораблей требовалось держать в Метрополии, чтобы парировать угрозу со стороны гитлеровской Германии, а потом и со стороны внезапно разгромившего Гитлера сталинского СССР. Вся надежда была на то, что, помимо британцев, голландцев, австралийцев и прочих новозеландцев, Японская империя нападет еще и на Соединенные Штаты Америки, подарив Черчиллю роскошного союзника, которого можно будет использовать хоть против японцев, хоть против слишком много возомнивших о себе русских.

Интересно, вспоминал ли хоть когда-нибудь Уинстон Рэндольфович теплым словом тех британских политиков начала ХХ века, которые стали откармливать японского тигренка для того, чтобы натравить его на русского медведя? Медведь был противник добродушный и по большей части мнимый, который, как правило, только пугает, а не нападает. А вот тигр получился злобный и кровожадный, которого в войне и убийствах по большей части интересовал сам процесс. Британцам в самом ближайшем времени предстояло в этом убедиться на личном опыте.