Победителям не светит ничего (Не оставь меня, надежда)

- Народ был у дома? - как ни в чем не бывало продолжил китаец.

Он что? Без нервов, что ли, этот косоглазый ?

Александр Борисович почувствовал угрозу. Было самое время осторожно и как бы невзначай дотянуться до надплечной кабуры...

Но он удержался. Если только потом, когда не будет другого выхода...

- Не помню. Может, народ и был. Ни к чему вроде... А, вобщем, не обратил внимания. Скорее всего, вздремнул. Он ведь Марианну на полтора часа заказывал, дружок твой. Не как все - на час или два: а всегда на полтора... Полуторный у него размер, что ли... - сострил.

Но Чень не улыбнулся.

- Кажется, еще за сигаретами отъехали...

- А когда вернулся ?

- А чего, когда вернулся? Все как и было, так и осталось.

- Никто не входил? Не заходил?

- Никто...

И вдруг вспомнил:

- Пьяный прошел...

Китаец напрягся, но когда услышал, что тот зашел в дом напротив, перестал им интересоваться.

- Разве что... Но это, когда мы только еще приехали...

- Ты о чем это? - спохватился китаец.

- "Скорая" там на углу стояла, - пожал плечами сутенер. - Два мужичка в ней сидели.

- А когда снова возвратился ? - Не было ее уже...

- Что за "скорая"? - не сводил с него тяжелого взгляда китаец.

- Новая. "Амбуланс". На базе "мерседеса".

Стукнув по столу кулаком, Чень достал кошелек. Отсчитал еще пять сотенных баксов и щелчком пальцев придвинул сутенеру.

- Если это китайские "триады", тогда все сложнее и одновременно проще...

Полковник мигнул старшему оперу. Выход был найден.

Выдвинув вперед тяжелую челюсть, Ловягин в ответ только осклабился.

- Мы свалим это убийство Интерполу. Давай, подбери материал, Ловягин. Сейчас ты поймешь...

В высших сферах МВД уже циркулировала поступавшая в порядке обмена из-за рубежа конфиденциальная оперативная информация, которая не доводилась до среднего звена.

- Тут дело для полиций минимум четырех государств...

Видя, что Ловягин все еще никак не сообразит, в чем дело, объяснил.

- Россия - только транзитная территория. Китай- это трансплантанты. Плюс Эстония - с ее операционными... И еще Израиль.

- А эти причем?

- А у них хирурги рукастые...

Вопрос решался в тот же день на уровне заместителя начальника Центрального управления по борьбе с организованной преступностью - ЦУБОПа.

Сотрудники за глаза называли его просто Димой. Не потерявший к пятидесяти годам ни одного волоска в густой жесткой шевелюре, отличный теннисист, кандидат наук, Дима пришел к нынешней своей должности из Научно-исследовательского института.

Как ученый он смотрел дальше других, потому и защитился по редкой и непопулярной в свое время теме - "борьба с организованной преступностью". Позже это пошло ему в зачет.

Докладывал Диме полковник -заместитель начальника Регионального управления. Тот приехал прямо с места происшествия вместе с начальником отдела. Оба знали обстоятельства дела не по наслышке. Их выводы и аргументы в окончательной формулировке Дима и собирался, переосмыслив, доложить шефу.

- Мы сами видели холодильные камеры... В них черта можно заморозить! Стоят стерильные, чистенькие. А еда - полковник хохотнул. - Рыбки, паучки, водка ихняя с жень-шенем - все отдельно, еще в одном, в маленьком...

- С Китаем нам неудобно говорить о трансплантантах, проблема слишком деликатная...

Разговор велся официальный, несмотря на то, что Дима и тот, кто ему сейчас докладывал, накануне вместе крепко поддали рядом за столом на проводах однокашника по Академии МВД СССР - министра соседнего, теперь уже независимого государства.

Такое вот пришло время.

С кем раньше сидели на семинарах, на совещаниях всесоюзных, пили водку в одних санаториях, стали вроде уже иностранцами. Свои еще, но уже чужие.

Впрочем, в одни и те же санатории ездили и сейчас. И знакомых устраивали на работу друг к другу. Но с этим стало сложнее, хотя дружеские связи не исчезли, остались. А это всегда главное.

Министр улетал из Домодедова. Проводы состоялись в бывшей депутатской комнате, теперь она носила новое замысловатое название. Пили коньяк марочный, золотистый, "Армению..."

Как водится в таких случаях, баб не было. И разговоры - полный мазохизм! - только о делах.

Чем больше пили, тем яснее становилось, как обеспечить порядок и взаимодействие в борьбе с преступностью. Головы горячели, мысли оставались холодными. Приводили цифры, предлагали решения. Языки не заплетались, только лица краснели. Слабаки по этой части сюда просто не могли попасть...

При этом соблюдалась положенная субординация. Никакого амикошонства или фамильярности.

- Позвольте сказать, товарищ полковник...

- Я с вами согласен, товарищ генерал.

Почти ничего из тех разговоров не запомнилось. Их как и не было. Сейчас говорили о другом.

- О Китае забудь... - "Дима" посмотрел на собеседника долгим со значением взглядом . Глаза у него были глубые, с тонким начальственным ледком.

Заместитель начальника Регионального управления окинул внимательным взглядом своего вчерашнего соседа - интересно: головка у него сегодня не болит?

Сам он не знал никогда, что такое головная боль.