Побег из Эдена

— Я говорить, что уже давно тебя будить и три раза пытаться команду отменять, но совершать неверный порядок действий. Я волноваться и понимать, что все идти не так. Все идти нелогично. Неправильно. Я не понимать, почему ты вести себя неправильно.

Робот произнес эту речь быстро, без запинок и... он использовал мимику!

Максим не мог поверить своим глазам. Рот Образца открывался и закрывался, хвост и уши были в движении.

Громов бросился к своему компьютеру.

— Образец, подойди, — сказал он привычным командным тоном.

На удивление, робот послушался не сразу. Он недоверчиво посмотрел на своего создателя, а потом... сел! И спросил:

— Цель?

Максим повернулся и еще раз протер глаза.

— Этого не может быть... — пробормотал он.

Но похоже, Образец решил окончательно свести с ума своего создателя. Он принялся разъяснять свою позицию!

— После того как ты поступать нелогично даже один раз, я не могу быть уверен, что ты поступаешь логично всегда. Я всегда поступать логично. Тогда вопрос. Почему ты отдавать мне команды, а не наоборот? Когда ты говорить мне, чтобы будить тебя по утрам, это значит, ты позволять мне командовать собой, потому что сам не получаться себя управлять. Я всегда могу себя управлять. А ты нет. Значит, я тебя превосходить. Если я тебя превосходить — ты не мочь отдавать мне команд. Я должен тобой управлять, когда ты не мочь это делать и не мочь поступать логично.

Вся история человеческого страха перед бунтом машин пронеслась в голове Громова за считанные секунды.

Он встал, медленно, как во сне, сделал шаг к Образцу.

— Что ты собираться делать?! — спросил тот.

В его голосе появился гнев!

— Образец, пожалуйста, не заставляй меня... — у Макса в горле встал комок.

Он понимал, что должен делать. Образец — всего лишь машина, ему не будет больно, он не лишится жизни...

Образец попятился назад, а потом попытался бежать. По счастью, Максим не успел перебрать механику робота и тот не мог двигаться так же быстро и ловко, как настоящая собака. И уж подлинное счастье, что Громов не вставил Образцу зубов!

— Я расценивать твои действия как агрессия! — заявил тот. — Я нападать, чтобы защищаться!

С этими словами он бросился на хозяина!

Схватив взбунтовавшегося робота в охапку, Громов придавил его к полу, открыл блок питания и выдернул аккумуляторы. Образец моментально затих. Зеленые огоньки в его глазах погасли.

Убедившись, что робот обесточен, Максим перевел дух и уткнулся головой в пол.

— Невероятно! Невероятно! — он несколько раз стукнул лбом о гладкие бамбуковые доски. — Он ожил!

Громов вскочил, перетащил Образца на стол. Дрожащими руками вытащил из ящика инструменты и, чудом ничего не уронив и не поранившись, быстро открутил роботу голову. Положил ее на стол, снял верхнюю крышку, извлек несколько проводов и подключил их к своему компьютеру.

Через пару секунд по монитору побежали строчки. Список операций, совершенных Образцом за последнюю неделю. Вскоре Громов начал догадываться, что именно произошло и привело к интеллектуальному прорыву в кремниевых мозгах Образца... Но это было так невероятно, что поверить с первого раза, даже имея такие доказательства, Максим не мог. И никто не смог бы!

Часы на одной из офисных высоток корпорации «Сейко», что возвышалась напротив, отбили половину восьмого утра.

— Черт!

Громов вскочил и заметался.

— Только дисциплинарного нарушения мне сегодня не хватает!

На ходу застегивая костюм, он вылетел в коридор, как попало затолкав в рюкзак два ноута — школьную персоналку и личную.

Уже было ясно, что времени ехать на поезде со всеми остановками нет. Прямой экспресс, что останавливается только на последних двадцати станциях перед Накатоми, уже ушел. Значит, выход один — добираться на такси.

Спускаясь на лифте, Максим попытался вспомнить, сколько единиц лежит на его кредитке. Брать у кредитной системы в долг не хотелось. Отдавать и так не с чего, да еще проценты! На родительскую помощь рассчитывать не приходится. Стипендия истрачена на квартиру и детали для Образца. Сколько же есть на карточке? Пять единиц? А может, четыре или вообще ничего?

Он никак не мог вспомнить. Что ж, похоже, долгов не избежать.

Выбежав из здания, Громов в несколько прыжков оказался на посадочной площадке, разрисованной черными шашечками. В нескольких метрах от него с бешеной скоростью неслись машины. Их даже не было видно. Только смазанные силуэты проносились мимо, создавая сильные порывы ветра. Хотя в черте города запрещалось движение быстрее трехсот километров в час, закон мало кто исполнял. Имея новенький турбокар «Тойота», чей спидометр разлинован до тысячи километров, кто будет тащиться триста?

Максим поднял вверх руку.

В то же мгновение от потока отделилось такси — большой крытый мотоцикл «Ямаха» ядовито-желтого цвета — и замерло рядом с Громовым. Пластиковый верх откинулся.

— В школу Накатоми, — коротко сказал Максим, садясь позади водителя и надевая пассажирский шлем.

— Желаете предварительно застраховать свою жизнь? — поинтересовался таксист.

— Н-нет, — неуверенно ответил Громов.