Побег из сказки

– Я смотрю, вы любите готовить и дома у вас так чистенько, – оценила актриса и настойчиво спросила: – Василиса Филимоновна, ведь когда мы с Веней поженимся, вы переедете ко мне? Шуре я дам расчет, а уж вы-то позаботитесь о том, чтобы в нашем с Венечкой гнездышке всегда было уютно, правда?

Веня, поперхнувшись пирожком, громко закашлялся. Василиса бросилась на выручку сыну и с грохотом обрушила на его спину костлявый кулак.

– Веня! – воскликнула Камилла, вскакивая со своего места. – Ах, Василиса Филимоновна, что же вы делаете! Разве так можно! Сейчас же перестаньте! Венечке срочно требуется искусственное дыхание рот в рот. Да не вы же его должны делать, – бесцеремонно отпихивая тетю Васю в сторону, вскрикнула она, – а я!

– Не надо, – сдавленно простонал Вениамин.

– Вот видите, – просияла Камилла, – Вене уже лучше! Венечка, ты уверен? – озабоченно поинтересовалась она, – Может, все-таки прийти к тебе на помощь?

– Все в порядке, – глухо прокашлялся Венечка.

– Вот и славно. Так о чем мы там говорили? – спросила Камилла у его матери.

– Вы рассказывали о своей работе, – поспешно вскрикнула та, радуясь возможности перевести беседу в нужное русло. – О своих ролях в кино. Расскажите нам о съемках в «Хитросплетениях судьбы» и о своей Верочке. Такая чудесная девочка, она так очаровала всех моих подруг!

– Эта вяленая килька? – удивилась Камилла. – Эта безвольная мямля? Ужасный персонаж, отвратительная роль! Никогда бы за нее не взялась, если бы сериал не показывали по Первому каналу в самое рейтинговое время.

– Что вы! – вступилась за любимицу Василиса. – Она такая добрая девочка, такая терпеливая, так хорошо ухаживала за больной генеральшей!

– Да на этой больной генеральше пахать надо, – неожиданно заявила Камилла, – нашла себе козу отпущения! «Верочка то, Верочка се, Верочка, суп пересолен, Верочка, котлеты не прожарены», – передразнила она. – Смотреть противно! Знаете что, – призналась она, – будь я на месте этой Верочки, я бы этой несносной старухе ту тарелку с супом на уши надела, чтобы впредь не издевалась над людьми!

– Но ведь она любила Романа и потому старалась угодить его маме, – оторопело заметила тетя Вася, не готовая к такой реакции.

– Ну и дура, – фыркнула Камилла. – Роман-то ее не любил! Лучше бы за собой следила, чувырла, приоделась бы, причесалась, чем шляться перед ним по дому в переднике и со шваброй.

– Но ведь он на ней потом женился! – торжествующе вскричала Василиса.

– Так это же кино, чего вы хотите? – удивилась актриса. – А в настоящей жизни она бы до самой старости за ним полы мыла и носила кофе в постель, в то время как он нежился бы там с юной моделью с ногами от ушей, – Камилла эмоционально взмахнула рукой и задела бокал с минералкой. Вода брызнула на блюдо с пирожками, долетела до наполовину опустевшей салатницы и разлилась лужицей по белоснежной скатерти.

– Ах, какая я неловкая! – сконфуженно запричитала гостья.

– Ничего страшного! – вскочила со своего места Настя. – Я принесу тряпку и еще воды.

Тетя Вася проводила племянницу недовольным взглядом. Веня меланхолично дожевал пирожок и потянулся за следующим. «И куда только в него умещается?» – гадала Лариса, глядя за тем, с какой скоростью Венечка хомячит пироги.

– Сынок, хватит! – Василиса стукнула сына по руке и отодвинула блюдо в сторону.

– Почему? – искренне удивился тот, потянувшись за пирожками. – Такая вкуснятина!

– С твоим больным желудком нельзя есть столько жареного, – выкрутилась тетя Вася и, схватив в одну руку блюдо, а в другую – салатницу, умчалась на кухню.

– С моим больным желудком? – недоуменно пробормотал Венечка, огорченно глядя на опустевший стол, и потянулся к соленому огурчику.

«Ого, а водичка-то непростая, – подумала Лариса, глядя вслед Василисе. – Пожалуй, пора закругляться и уносить ноги, пока эта ведьма новую отраву не намешала».

* * *

Знакомая Оливье жила в низеньком домишке с вывеской «Волшебный салон Лауриты» и оказалась добродушной, пухленькой, как сдобная булочка, женщиной лет сорока пяти, что исключало любые намеки на какие-то романтические отношения с молодым маркизом.

– Оливье, мой мальчик! – просияла она и заключила смущенного маркиза в объятия.

– Моя кормилица Лаурита, – пояснил он Глаше, освобождаясь из ее хватки.

– Была кормилица, а стала кудесница, – лукаво улыбнулась та, приглашая их в дом.

– Надеюсь, добрая? – опасливо поинтересовалась девушка, глядя на черного кота, бросившегося им под ноги, и на метелку, стоящую на видном месте в прихожей.

– Добрейшая, – ответил за кормилицу маркиз.

– Оливье, представь мне свою очаровательную спутницу! – с улыбкой потребовала булочка, проводя их в приемную.

– Глаша… мм… моя подруга, – вывернулся он.

– Вот как? – пытливо глянула на него Лаурита.

– Не невеста и не жена, – поспешно открестился он ото всех возможных домыслов.

– Уж надеюсь, что не жена, – улыбнулась она, на этот раз с укоризной. – Неужели ты забудешь позвать на свадьбу свою верную кормилицу?

– Никогда! – торжественно поклялся он.

– Так вы в городе по делу? – спросила Лаурита.