Читаем Побег от Гудини полностью

Побег от Гудини

Как только дядя вскрыл грудину, я, не дожидаясь просьбы, закрепила грудную клетку. Он одобрительно хмыкнул – высшая похвала, учитывая то, что, начав вскрытие, он никогда не отвлекался. Вблизи зловоние оказалось столь сильным, что у меня из глаз брызнули слезы. Я вытерла щеку плечом и взяла банку для образцов на случай, если дяде понадобится.

– Над кишечником резаные раны. Большие и маленькие. – Он наклонился ближе, чуть не уткнувшись носом в раскрытые внутренности. Взял скальпель и аккуратно раздвинул мышцы. – На ребрах ножевые отметины. Жертву пыряли ножом, а затем частично выпотрошили.

Веское указание на то, что совершивший убийство был разъярен. Это не случайное убийство – в нем слишком много страсти и гнева.

Дядя выпрямился, промокая пот на лбу.

– Зарубки на кости схожи с теми, что мы обнаружили на отрубленной руке. Хотя для окончательного вывода понадобится исследование под микроскопом. Кроме того, раны напоминают те, что оставлял Джек-потрошитель. Поразительное сходство.

Мы немного помолчали, не желая говорить вслух о невозможном.

– Томас, есть проблема?

– Прошу прощения, профессор.

Карандаш Томаса бегал по бумаге, фиксируя каждое слово и подробность с той же аккуратностью, с какой дядя расчленял покойников. Я заставила себя сосредоточиться на его быстрых, уверенных движениях.

Я переключилась на вскрытие. Разрезав желудок, дядя обнаружил новые данные о времени смерти.

– Содержимое в основном переварено. – Он убрал перепачканные руки и посмотрел на меня поверх очков. – Одри Роуз, что это может означать?

– Смерть произошла между приемами пищи. – Я склонилась, чтобы рассмотреть получше. Дядя, профессор судебной медицины, уступил мне место. – Осмелюсь предположить, это указывает на то, что ее убили поздно ночью или рано утром до завтрака.

– Хорошо. – Дядя порылся в пустом желудке, чтобы ничего не пропустить. – Теперь нужно узнать у капитана, кто еще пропал. Одежда вон там, кто-нибудь должен ее узнать.

Я проследила за его взглядом на кучу изорванного тряпья. Судя по прорехам и заплатам, убитая не из пассажиров первого класса. Вероятно, ее жизнь и так была нелегкой, и она не заслужила закончить ее таким жестоким образом. Меня придавил страх. Препарировать труп на холодном металлическом столе тяжело, но возможно. Однако невозможно отключить чувства, когда известно имя и жизнь жертвы.

– Сказать, о чем все мы думаем? – спросил Томас. – Или вам это преступление не кажется не связанным с остальными?

Дядя взглянул на тело с непроницаемым выражением лица.

– Мы в любом случае поступим с этим делом как всегда и не будем строить предположений. Какие еще ты сделал выводы?

– Поскольку труп женский и обе руки на месте, у нас есть еще одна проблема. – Томас закрыл блокнот и встал рядом со мной. – Там по-прежнему находится еще одно тело. Все ли ящики в трюме проверили?

Дядя покачал головой.

– Капитан Норвуд испытывает неловкость по этому поводу.

Я потерла виски, прилагая все усилия, чтобы подавить нарастающий гнев.

– Значит, наш капитан предпочитает ждать, пока коридоры парохода не окутает зловоние следующей жертвы? Плохо уже то, что он отказывается попросить лорда Креншо согласиться на наше расследование и чересчур трепетно относится к желанию доктора Ардена оставаться в своей каюте. Когда же ему беспокоиться о жертвах? Если только он не хочет, чтобы эти преступления не были расследованы. Возможно, он и есть человек, которого мы ищем.

Томас теребил воротник, меряя шагами небольшое помещение. Вскрытие настолько поглотило меня, что я забыла, как тут жарко. Томас прошел в одну сторону, потом в другую, не прекращая двигаться и размышлять.

– Его самонадеянность – безобразное качество, но не думаю, что его следует за это повесить. – Он улыбнулся. – Хозяин карнавала обаятелен и нагловат. Самовлюблен и обожает драматические эффекты.

– Эти качества хоть и раздражают, но вовсе не делают Мефистофеля нашим убийцей, – возразила я. – Если не капитан и не он, то кто еще?

Томас засунул руки в карманы.

– Я бы сказал, что Цзянь чересчур очевиден, хотя все равно подходящий подозреваемый. И Великолепный Андреас – в тихом омуте черти водятся. Он из тех типов, которые набивают чучела животных и прячут их в тайниках. Не исключено, что мы слишком сосредоточились на мужчинах, тогда как наш убийца может оказаться женщиной.

– Король Мечей, Шут, Верховный Жрец, мастер освобождений, хозяин карнавала, а теперь еще Императрица или Туз Жезлов, – перечислила я сценические псевдонимы каждого артиста. Замечательно, что мы все способны с каменными лицами называть потенциальных убийц. – Ты веришь, что убийца – женщина?

Томас достал карманные часы.

– Кто бы это ни был, мы должны разобраться быстро. Как только мы достигнем американского побережья, убийца или убийцы от нас ускользнут.