Побег с Шиэго II

Я сделал небольшой глоточек воды, разогнал её по рту, но этого не хватило даже смочить нёбо. Глотка после третьего уже стало покайфовее, а когда я выпил половину, то почувствовал себя просто счастливым. Не каждое пляжное пиво на море меня так радовало после купания. Остальные полстакана я допил, тоже гоняя по рту каждый глоточек.

— А теперь ложись и спи, утром будешь снова заниматься ходьбой, — заявила доктор, забирая у меня пустой стакан.

— Нооори, ходииить, боольно, — промычал я, чтобы поддержать разговор.

— Какой же ты хитрый, Хакрис, — засмеялась она, забрала стакан и погрозила мне пальчиком. — Тебе надо тренироваться и ходить, и разговаривать, и работать. Я уверена, что уже скоро ты восстановишь речь. Спи!

«Мне это как раз и даром не надо», — возразил я ей мысленно.

Доктор Нори посмотрела, как я ложусь, выключила свет и закрыла дверь. Когда я услышал её затихающие шаги, то опять немного привстал, поворочался, кое-как взбил себе подушку и снова улёгся, уже гораздо поудобнее.

«Много ли надо для счастья человеку, или эльфу? Зависит от обстоятельств, место сидения определяет точку зрения. Относительно недавно я пил многолетний бренди и общался с принцессами и адептами на вершинах власти, а сейчас рад и счастлив получить стакан обычной воды в тюремной палате в одной из самых задниц этой галактики», — эта бытовая философия снова меня вернула в русло более практических размышлений.

Я укрылся, устроился максимально удобно на спине, постарался расслабить шею и снова зашёл в меню биоимпланта.

[Характеристики корабля «Амальгама». Будет зарезервировано 3 % ксиони-энергии из имеющихся 5 %. Процедуру нельзя остановить ранее, чем через один час. Побочные эффекты — сильная головная боль, легкое обезвоживание, учащённое дыхание.

Вы готовы начать процедуру глубокого поиска? <Да>] — после нескольких секунд сомнений я нажал подтверждение.

После этого я увидел, как подгрузилось меню со шкалой поиска и уровнем расхода ксиони-энергии, а буквально через несколько секунд я начал ощущать, как голова начинает тяжелеть. Дыхание почти сразу участилось, глубоко и ровно дышать я не мог просто физически. Уже минуты через три головная боль начала становиться почти нестерпимой — тупая, и в тоже время жгучая, она охватила виски и уходила глубоко в мозг. Очень скоро начал ныть затылок. Уже минут через десять было ощущение, что глаза вывалятся из орбит или лопнут. Хотелось выть или кричать, но я стиснул зубы, зажал в кулаки кончики одеяла и тупо лежал. Ни о какой сознательной обработке поступающей информации и речи не было, тут бы просто не потерять сознание.

«Сильная головная боль — это очень, очень мягко сказано!» — почти всё время процедуры проносились эти мысли, потому что ни о чём другом я думать не мог. Но было глупо обижаться на имплант.

Раза три я думал, что сейчас не выдержу, встану, подбегу к окну и буду выть и биться головой об стену, чтобы это всё прекратить. Дыхание периодически учащалось, во рту снова пересохло. Не так сильно, как до этого, но всё же пить очень хотелось. В общем, этот час был крайне нелегким и я уже был в каком-то полубессознательном состоянии, когда появилось меню:

[Продолжить процедуру глубоко поиска ещё на час? <Нет>], — решительно нажал я отмену и раскрыл глаза, начав быстро моргать. Было такое ощущение, что мне насыпали лопату песка в них.

«Хоть бы сосуды не полопались и докторша утром меня не спалила», — думал я с тревогой. Головная боль отпускала довольно быстро, но остаточные проявления сохранялись ещё минут двадцать. Потом вроде бы всё прошло, но в глазах было очень неприятное ощущение запорошенности.

«Теперь я понимаю, что могли бы чувствовать жесткие диски, когда их форматируют», — пришло мне на ум сравнение. В роли жесткого диска выступил мой мозг.

Я более-менее отдышался, немного потянулся и перевернулся на бок. Ко всему прочему, заныла ранка от катетера на правой руке. В меню импланта заходить и хотелось, и нет. Я опасался, что всё это было зря. Через несколько минут, собравшись с духом, я открыл меню: