Почему я не христианин (сборник)

Отдав должное этим превосходным заповедям, я перехожу к некоторым положениям, в которых, по моему мнению, нельзя усмотреть ни высочайшей мудрости, ни величайшей благости Христа, как нам преподносится евангелиями[28]. Здесь я должен заметить, что речь не об истории. Исторически весьма сомнительно, что Христос вообще существовал; если же он существовал, то мы о нем ничего не знаем, поэтому меня занимает не историческая проблема, которая является чрезвычайно трудной для разрешения. Меня интересует тот Христос, каким он показан в евангелиях, если принимать их повествование некритически; здесь можно обнаружить кое-какие поступки, которые не кажутся особенно мудрыми. Начнем с того, что Христос, несомненно, считал, что его второе пришествие произойдет в облаках славы до того, как умрут все люди, жившие в его время. Это доказывают очень многие тексты. Например, он говорит: «…не успеете обойти городов Израилевых, как приидет Сын Человеческий»

[29]. Далее он говорит: «…есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Царствие Божие, пришедшее в силе»[30]

. Есть много других мест в евангелиях, из которых совершенно ясно, что Христос верил – его второе пришествие должно произойти еще при жизни многих живших в то время людей. Эту веру разделяли его ранние последователи, и она в значительной мере составляла основу его нравственного учения. Когда Христос изрекал: «Итак, не заботьтесь о завтрашнем дне»[31] и делился иными подобными мыслями, в весьма значительной мере это было связано с его убеждением, что второе пришествие произойдет очень скоро и что все обыденные мирские дела ничего не значат. Кстати, я был лично знаком с некоторыми христианами, которые верили, что второе пришествие вот-вот наступит. Я знавал одного священника, который крайне напугал свою паству, заявив, что второе пришествие совсем близко; правда, его прихожане вполне утешились, когда увидели, как он сажает деревья в своем саду. Но ранние христиане действительно в это верили и воздерживались от таких поступков, как сажание деревьев в садах, поскольку они действительно переняли от Христа веру в близкое наступление второго пришествия. Ясно, что в этом отношении Христос не был столь мудр, как некоторые другие люди, и уж точно нельзя говорить о его высочайшей мудрости.

Нравственная проблема

Переходим к нравственным проблемам. С моей точки зрения, в моральном облике Христа имеется один весьма серьезный изъян – то, что Христос верил в ад. Я не могу представить себе, чтобы какой-нибудь человек, действительно отличающийся глубокой человечностью, мог верить в вечное воздаяние. А Христос, каким его изображают евангелия, несомненно, верил в вечное наказание, и мы не раз находим отрывки, где он с неистовым гневом обрушивается на людей, которые к нему не прислушиваются; для проповедников такой подход отнюдь не является чем-то необычным, но он несколько не вяжется с представлением об исключительном совершенстве. Подобного отношения вы не обнаружите, например, у Сократа. К людям, не желавшим его слушать, Сократ относился вполне добродушно и снисходительно; и для мудреца такое отношение кажется мне гораздо более достойным, чем негодование. Вероятно, вы все помните, что говорил Сократ, когда умирал[32]

, и что он обычно говорил тем людям, которые с ним не соглашались. А в евангелиях мы обнаруживаем такие слова Христа: «Змии, порождения ехиднины! Как убежите вы от осуждения в геенну?»[33] Этот упрек был брошен людям, которым не нравились проповеди Христа. На мой взгляд, подобный тон никак нельзя признать наилучшим для общения, но в евангелиях встречается очень много высказываний в таком тоне об аде. Разумеется, стоит упомянуть и известное высказывание о прегрешении против Святого Духа: «…если же кто скажет на Духа Святого, не простится ему ни в сем веке, ни в будущем»[34]. Это высказывание причинило миру неисчислимые страдания, ибо множество людей воображало, что они совершили прегрешение против Святого Духа, которое не простится им ни в сем мире, ни в будущем. Я отнюдь не считаю, что человек, по своей природе отличающийся должной степенью доброты, стал бы сеять в мире подобные страхи и ужасы.