Почему люди разные. Научный взгляд на человеческую индивидуальность

Читать отраженный в зеркале текст – поначалу трудная задача, но с практикой навык улучшается. Если человек с повреждениями медиальной области височной доли будет три дня по полчаса в день тренироваться в зеркальном чтении, то на четвертый день он справится с тестовым чтением быстрее. Но, если вы спросите такого человека, читал ли он когда-либо прежде зеркальный текст, он ответит отрицательно. У него нет воспоминаний о задании, комнате или людях, которые ему помогали[98]. Воспоминания о тренировках зеркального чтения – это форма эксплицитной памяти, для которой необходима неповрежденная медиальная область височной доли. Но улучшение навыков зеркального чтения – это умение, то есть форма имплицитной памяти, которая сохраняется, даже когда височная доля повреждена. Чтение через зеркало – когнитивный навык. Моторные навыки, такие как умение играть в теннис, тоже сохраняются у больных с поражением височной доли[99].

Еще один тип имплицитной памяти – это мигание в ответ на стимул, вид ассоциативного научения. Если я проиграю тихую ноту, вы не мигнете в ответ. Но если я направлю вам в глаз резкую струю воздуха, вы рефлексивно мигнете. Это не сознательное решение, вы мигнете вне зависимости от того, хотите вы этого или нет. Затем я совмещу ноту и струю воздуха так, чтобы начало звука предшествовало струе, а заканчивались они вместе, и повторю эту последовательность действий много раз. Тогда вы постепенно запомните, что нота предшествует дуновению. В результате вы начнете мигать раньше, чтобы защитить роговицу. И в этом случае мигание будет запускаться неосознаваемо. Никакой силой воли вы не сможете избавиться от него или мигать быстрее. Это будет происходить, что бы вы ни делали.

* Перевод Риты Райт-Ковалевой.

Еще более простая форма бессознательного обучения – это привыкание, вид неассоциативного научения. Если бы я стоял вне вашего поля зрения, но очень близко и уронил на пол книгу, вы немедленно повернули бы голову, чтобы узнать, в чем дело. Это поведение называется ориентировочным рефлексом, первым его описал русский физиолог Иван Сеченов в 1863 году[100]. Этот рефлекс – ответ на новый стимул, так что, если я продолжу ронять книгу, скажем, раз в минуту, вы вскоре научитесь это игнорировать, выработается привыкание и рефлекс будет подавлен. Привыкание специфично для определенных стимулов. Яркий свет тоже вызовет ориентировочный рефлекс. Но в этом случае привыкания, как с книгой, не возникнет, ваша первая реакция на яркий свет не уменьшится[101]

.

Любопытно, что, как только вы привыкнете к некоторому регулярно повторяющемуся стимулу, его отсутствие само по себе станет стимулом и вызовет ориентировочный рефлекс. Для иллюстрации этого феномена нейропсихолог Карл Прибрам приводит историю линии эстакадного транспорта на Третьей авеню, которая когда-то проходила по району Бауэри в Нью-Йорке и славилась страшным грохотом[102]. По ночам поезд ходил с регулярным интервалом, и жители квартир в Бауэри привыкли к постоянному шуму. Когда в 1954 году линию закрыли, полиция начала получать звонки от местных жителей, которые просыпались посреди ночи по причине, которую точно не могли определить, и считали, что по дому кто-то крадется. Один проницательный детектив, не обнаруживший никаких признаков проникновения грабителей, вскоре понял, что эти звонки происходят в то время, когда раньше проходил поезд. Странные “события”, из-за которых люди просыпались, были ориентировочным рефлексом, возникающим из-за гробовой тишины в то время, когда ожидался грохот. Как только люди привыкли к отсутствию шума от поезда, панических звонков в полицию стало меньше.

■ ■ ■

Мы любим воображать себя созданиями, обладающими свободой воли. Мы уверенно оперируем фактами, событиями и понятиями. Мы принимаем сознательные решения и действуем по своей воле. Наша индивидуальность неразрывно связана с глубоким чувством автономности, с переживанием себя как источника собственной активности. Но это всего лишь трюк, который проделывает с нами мозг. По большей части наше поведение не регулируется сознанием и осуществляется машинально. Невролог Эдриан Хэйт выразил это так: “Почти все, что вы делаете – это привычка”[103]. Привычка – не просто поведенческая последовательность, которая сначала формируется, а потом исполняется на неосознаваемом уровне, она должна быть отделена от конечной цели. Ваша цель может заключаться в том, чтобы остановиться у тайского ресторана после работы и взять там еду навынос, но вместе этого вы привычно едете прямо домой. Одна и та же привычка может быть как полезной, так и вредной, в зависимости от контекста. Вы можете быстро и вслепую печатать на стандартной клавиатуре, но привычка подведет вас, если вам придется воспользоваться другой раскладкой с другим расположением букв.