Почему властвует Запад... по крайней мере, пока еще

В реальной жизни, конечно, «прочие условия» редко бывают равными, и к тому же в XV веке экономическая и политическая география «сговорились», дабы умножить преимущества, которые физическая география предоставила Западной Европе. Уровень социального развития на Востоке был намного выше, нежели на Западе, и люди Запада об этом знали — благодаря таким людям, как Марко Поло. Вследствие этого у европейцев имелись экономические стимулы достичь Востока и подключиться к самым богатым рынкам на Земле. А у людей Востока, напротив, было мало стимулов отправиться на Запад. Они могли рассчитывать на то, что все прочие сами будут являться к ним.

Месторасположение арабов позволяло им доминировать на западных участках Шелкового пути и торговых путей в Индийском океане. Так что европейцы, находившиеся на самом дальнем конце обеих этих артерий, связывавших Восток и Запад, на протяжении многих столетий по большей части оставались дома и обходились теми крохами, которые венецианцы подбирали со столов арабов. Однако Крестовые походы и монгольские завоевания начали менять эту политическую карту, облегчая европейцам доступ на Восток. Жадность начала преодолевать лень и страх, увлекая торговцев (в особенности венецианцев) по Красному морю в Индийский океан или, подобно Марко Поло, через степи.

Когда после Черной смерти западные европейские государства начали преобразовываться в «дорогостоящие» и стали интенсивнее воевать, то к экономическому притяжению добавился и импульс со стороны политической географии. Правители стран, расположенных по приатлантической окраине, отчаянно стремились покупать больше пушек и уже исчерпали обычные способы обогащения (создание бюрократии для налогообложения своих подданных, ограбление евреев, грабеж соседей и т. д.). Они были готовы разговаривать с каждым, кто мог предложить им новые источники доходов, даже с теми темными и жадными личностями, которые болтались вокруг гаваней.

Эти приатлантические королевства располагались чересчур далеко, чтобы воспользоваться маршрутом через Красное море, или Шелковым путем. Однако капитаны всякого рода, уверенные в своих чудесных новых кораблях, предлагали (в обмен на подарки, займы и предоставление торговых монополий) обратить в преимущество то, что ранее являлось географической изоляцией. Они хотели отыскать атлантический путь на Восток. Одни обещали проплыть вокруг южной оконечности Африки в Индийский океан, что позволяло не иметь дела с венецианцами и мусульманами и избегнуть связанных с этим неприятностей. Другие настаивали, что они попросту будут плыть на Запад до тех пор, пока не обойдут вокруг земного шара и не окажутся на Востоке[165]

. (Третий путь — плавание через Северный полюс — по очевидным причинам был менее привлекательным.)

Большинство европейцев отдавали предпочтение южному варианту пути, а не западному, поскольку, по их расчетам — которые были верными, — им пришлось бы очень долго плыть на запад, чтобы достичь Востока. Если в данном случае и есть место для идиотов, заваливающих дело, то оно наверняка принадлежит Колумбу. Он открыл путь до Теночтитлана благодаря тому, что сильно недооценивал длину пути вокруг земного шара и отказывался верить, что его цифры неверны. И наоборот, если в данном случае есть место для великого человека, то его следует отдать жестко мыслящим советникам императоров Мин, которые после расчета затрат и выгод в 1430-х годах прекратили донкихотские походы Чжэн Хэ, а в 1470-х годах «потеряли» составленные им документы.

Порой немного идиотизма может пойти на пользу, но в действительности идиотизм и здравый смысл не слишком разнятся друг от друга, поскольку географические карты оставляют для людей мало возможностей делать что-либо сверх того, что они делают. Когда Юнлэ в 1403 году взошел на китайский трон, ему нужно было восстановить позиции его страны в Южной Азии. Отправка «флотов сокровищ» Чжэн Хэ в Каликут и Ормуз была дорогостоящим способом решения этой задачи, который, однако, оказался эффективным. Но при этом попросту не могло быть и речи об отправке Чжэн Хэ на восток в пустынный океан — сколько бы трав бессмертия там ни было. В XV веке всегда имелась вероятность, что китайские администраторы в конце концов прекратят дорогостоящие путешествия в Индийский океан, но никогда не имелось вероятности того, что они отправят флоты в Тихий океан. Экономическая география делала исследования нерациональными.