Почему? Вопрос, который остается всегда

Другие указывают пальцем на видеоигры и неизменно насыщенную насилием и пытками продукцию Голливуда. Кто-то упрекает медиа за то, что те уделяют убийцам слишком много внимания. Например, Адам Лэнза вел электронную таблицу, куда заносил данные о массовых убийствах с применением огнестрельного оружия. Некоторые обвиняют судей, запретивших в общественных школах молитву и разговоры о Боге.

Однако лишь совсем немногие называют подобные деяния злом, чем они, безусловно, и являются. Одно из таких исключений — Чарльз Шапью, архиепископ Денвера. После трагедии в школе «Колумбайн» он сказал: «Сегодня насилие заполонило общество: наши дома, школы, улицы, машины, в которых мы возвращаемся домой с работы; наши медиа; ритмы и тексты нашей музыки; наши романы, фильмы и видеоигры. Оно настолько распространилось, что мы, в основном, перестали осознавать его присутствие».

В ответ же на бойню в школе «Сэнди-Хук» Шапью (теперь уже архиепископ Филадельфии) писал:

Бог добр, но мы, человеческие существа, свободны, и, пользуясь этой свободой, помогаем формировать характер нашего мира теми решениями, которые мы принимаем. Каждая жизнь, потерянная в Коннектикуте, была уникальной, драгоценной и незаменимой, но зло было самым обычным; тем, которым изо­билует каждое поколение людей. Почему Бог допускает войны? Почему Он допускает голод?.. Мы не являемся неизбежным продуктом истории, или экономики, или любого другого уравнения, предлагаемого детерминистами. Мы — свободны и, как следствие, ответственны и за красоту, и за страдания, которые помогаем творить. Почему Бог допускает порочность? Он делает это потому, что мы — или другие, такие же, как мы — выбираем ее. Единственное эффективное противоядие от окружающей нас порочности — это начать жить по-новому, с этого момента и навсегда.

Наша свобода в совершении зла, по сути, стала ключевой претензией Ивана Карамазова к Богу. Не будучи атеистом, он верит, по крайней мере, в вероятность существования благого и могущественного Бога. Иван даже допускает, что однажды Бог действительно отрет всякую слезу и положит конец несправедливостям этого мира, но все же продолжает отвергать такую схему ввиду чрезмерно высокой цены. На его взгляд, Бог был слишком опрометчив с человеческой свободой. В романе «Братья Карамазовы» Иван напоминает о ряде гнусных преступлений: о том, как вырезали нерожденного младенца из чрева его матери; как спустили свору гончих на восьмилетнего ребенка крепостных крестьян; о выстреле из пистолета в лицо малыша — все эти случаи автор, Достоевский, почерпнул из реальных событий своего времени. Если бы он создавал произведения сегодня, то, наверное, мог бы включить в этот список картину расстрела детей в классе во время урока.

«Скажи мне сам прямо, я зову тебя — отвечай, — бросает вызов Иван своему брату Алеше. — Представь, что это ты сам возводишь здание судьбы человеческой с целью в финале осчастливить людей, дать им наконец мир и покой, но для этого необходимо и неминуемо предстояло бы замучить всего лишь одно только крохотное созданьице… Согласился ли бы ты быть архитектором на этих условиях? Скажи и не лги!»

Алеша тихо отвечает: «Нет».

Агностик Иван может распознать зло и неспособность любой человеческой системы справиться с ним, но он не в состоянии предложить никакого решения. Набожный Алеша не пытается опровергнуть слова брата, но у него есть решение для человечества. «Мне неведом ответ на проблему зла, — как бы говорит Алеша, — но мне ведома любовь». Роман сразу же переходит к центральной истории, «Великому инквизитору», в которой Самому Иисусу вменяют в преступление — кстати, именно представители церкви — то, что Он предоставил людям слишком много свободы.

Достоевский представляет проблему зла так же, как это делает Библия, предлагая не философские доказательства, а историю — правдивый рассказ об Эммануиле. Решив не подавлять человеческую свободу, Бог вместо этого присоединился к нам посреди зла и стал одной из его жертв. Иисус не устранил зло, но явил людям Бога, Который готов, уплатив огромную цену, простить его и восстановить причиненный им ущерб.