Почему вы выбрали меня?

Он не видел причины, по которой Роулинс должен был узнать, что он побывал в бунгало, дал Мэйнворти капсулу и забрал бриллианты.

Глава 35

Весело насвистывая, Корридон укладывал в чемодан вещи, когда в дверь постучали. Он спустился вниз, открыл дверь и, к своему удивлению, увидел перед собой немного смущенное лицо Роулинса.

— Ты всегда приходишь, когда ты не нужен, — сказал он. — Чего ты хочешь?

— Меня это не удивляет, — отозвался Роулинс. — Во всяком случае, я войду. Хочу тебе кое-что сказать.

— Входи, но через час я отплываю.

— Ты надеешься уехать? — Роулинс был явно раздражен. — А я, честно говоря, в этом сомневаюсь.

— Что с тобой? — Корридон продолжал укладывать вещи. — У тебя плохой цвет лица. Печень больна?

— Мы нашли Мэйнворти.

— Тогда надо радоваться.

— Он умер, отравился.

— Все равно ты должен быть веселым. Тебе не придется тратить время на суды.

— Хомер сказал, что у Мэйнворти было с собой пятнадцать тысяч фунтов, — мрачно сказал Роулинс. — Мы обыскали все, но не нашли их.

Корридон осмотрел комнату, чтобы убедиться, что он ничего не забыл.

— Конечно, ведь ты знаешь об этом только со слов Хомера. Он мог соврать. — Корридон взял со стола серебрянный портсигар. — Это мне подарили в полку, когда я уходил в отставку.

— Перестань болтать о своем полке, — взорвался Роулинс. — У меня есть основания считать, что ночью ты был у Мэйнворти в Фарлайте.

— Поэтому ты такой серьезный? У тебя иногда бывают дикие идеи.

Роулинс тяжело вздохнул.

— Ты ездил туда?

— Боже мой, нет! Роулинс сел.

— У Мэйнворти была лодка, и он собирался отплыть на ней. Потом он неожиданно передумал и покончил с собой. Почему?

— А откуда я знаю? Может быть, ему не нравится французская кухня. Может быть, его начала мучить совесть или ему захотелось побыстрее встретиться со своими предками. Я не знаю.

— Если он внезапно лишился своих денег, он мог решиться на самоубийство. Я думаю, он сделал это только потому, что лишился денег. — Очень неразумно с его стороны. Ну все, старина. Я тороплюсь.

— Ты будешь возражать, если я обыщу твой чемодан? — спросил Роулинс. — Я думаю, что деньги взял ты.

— Пожалуйста, обыскивай, сколько хочешь, если у тебя есть на это ордер.

— У меня его нет, — мрачно ответил Роулинс. — Но, по крайней мере, ты должен помогать полиции.

— Сегодня утром мне этого не хочется. Кроме того, а если у меня случайно есть свои деньги? Поверь мне на слово.

— Так ты забрал их? — вскочил Роулинс.

— Я сказал, если… — Корридон взял пальто и шляпу. — Как плохо, что ты никому не доверяешь. Ну, пока.

— Ничего, встретимся в таможне, — серьезно и сердито сказал Роулинс. — Там мы тебя обыщем хорошенько.

— Хорошо, — ответил Корридон. — Ну, пока. Не думаю, что в ближайшие год-два мы с тобой увидимся. Роулинс последовал за ним по лестнице.

— Я бросаю эту дыру, — сказал Корридон, открывая дверь Роулинсу, — и считаю, что должен жить в лучших условиях. Когда я вернусь обратно, то буду жить хорошо. Я надеюсь привезти из Парижа деньги.

— Пока их у тебя нет, — огрызнулся Роулинс. — Я надеюсь, что увижу тебя в квартире с решетками на окнах.

— Ты говоришь так, будто накурился опиума. Иди, выпей чаю Это обойдется тебе всего в шесть пенсов. Роулинс покраснел. Корридон похлопал его по плечу, закрыл за ним дверь и, насвистывая веселую мелодию, поднялся к себе.

Три сотрудника спецслужбы сидели в темноте, когда Корридон приехал в Ньюхевен. Он весело поздоровался с ними и предложил обыскать его вещи и его самого.

— Боюсь, бедняга Роулинс ошибся, — сказал он и начал раздеваться. — Ему пора в отставку.

Детективы все время молчали. А когда Корридон поднялся по трапу на корабль и помахал им рукой, они переглянулись. Они знали, что он одурачил их, и знали, что он одурачит французскую полицию, которая ждет его в Дьеппе.

Когда поезд прибыл в Париж, Корридон облегченно вздохнул. Полиция в Дьеппе тоже оказалась не на высоте, хотя и доставила ему несколько неприятных минут. Роулинс не мог предусмотреть всего. Когда мимо него прошла Лорин Фейдак, он не обратил на нее внимания.

На вокзале в Париже его снова ждали детективы. Пока он разговаривал с ними, Лорин покинула вокзал.

Полтора часа спустя Корридон расплатился с шофером такси возле современного отеля на улице Бальзака. У клерка он осведомился о мадемуазель Фейдак, с радостью обнаружив, что его французский язык не так плох, как он боялся. Она ждала его.

Лорин открыла ему дверь.

— Никаких неприятностей? — спросил он, сбрасывая в кресло пальто и шляпу.

— Они были слишком заняты тобой и не обратили на меня внимания, — засмеялась Лорин. — Подожди пять минут и я достану их. Я спрятала их в своих подвязках.

— Не стоит торопиться, — сказал Корридон, любуясь ее красотой. — Эти семь тысяч принадлежат тебе. Это даст тебе возможность с чего-то начать.

— Спасибо тебе, дорогой. Я боялась, что так ты скажешь. Я полагаю, ты хочешь уйти отсюда… один?

— Да, — сказал Корридон и взял ее за руку. — Не расстраивайся. Ты не долго будешь одна. В Париже тебя ждет большой успех.

Она взглянула на него.