Почему забыли русских героев? Параллельная история Первой мировой войны

В Восточной Пруссии нашим войскам противостояла 8-я армия фон Притвица, в ней было 4,5 пехотных корпуса и кавалерийская дивизия — 200 тыс. штыков и сабель. В дополнение к ним в распоряжении Притвица были местные территориальные части — 3 дивизии и 7 бригад ландвера. Русское командование, как и французское, их не учитывало. А ополченцев из ландштурма немцы посадили в крепостях Кенигсберга и Летцена, кадровые гарнизоны вывели и присоединили к полевым войскам. В итоге получалось, что численным превосходством русские почти не обладали. У Притвица было 15 пехотных дивизий, а в обеих противостоящих ему армиях — 17,5. Но после того, как часть сил раздергали в 9-ю армию, осталось 13 дивизий. Правда, у русских был заметный перевес в кавалерии, 196 эскадронов против 89, но в лесах и болотах Восточной Пруссии действовать ей было очень неудобно.

А изначальные планы у немцев тоже нарушились. Директива Мольтке разрешала оставить Пруссию, не принимать бой с превосходящими силами противника и отходить за Вислу. Но… Кенигсберг являлся как бы сердцем империи, местом коронации прусских королей! Здесь была родина большинства генералов, их поместья. Личный состав 8-й армии был в основном местным. А с начала войны в Германии развернулась бешеная пропагандистская кампания, русских изображали кровожадными дикарями, всюду расклеивались плакаты с ужасными рожами казаков, призывами «спасти Пруссию от славянских орд». Их читали солдаты, население уповало на них. Как же тут отступать без боя? Да и из Берлина пошли новые указания, что бросать Пруссию все же не стоит. Решение подсказали офицеры штаба 8-й армии Грюнерт и Гоффман. Они верно определили, что русские армии будут действовать не одновременно, и предложили разбить их по очереди.

Первой должна была выступить 1-я, или Неманская, армия. Командовал ею генерал от инфантерии Павел Карлович Ренненкампф. Это был умелый и боевой военачальник. Отличился в китайской войне. С несколькими сотнями казаков дерзкими налетами брал города, разоружал огромные гарнизоны. На японской прекрасно командовал казачьей дивизией и сводным корпусом. Потом с небольшим отрядом решительно подавил революционные беспорядки на Транссибирской дороге, разгромил «Читинскую республику» (за что его возненавидели либералы).

С 1913 г. Ренненкампф командовал Виленским округом, хорошо знал свои войска и театр предстоящих действий. Армия у него была небольшая, 3 пехотных корпуса, но много конницы — 5,5 дивизий. 14 августа кавалерийская дивизия генерала Гурко совершила разведывательный рейд в Пруссию. Хотя оказалось, что у немцев отработана система оповещения, в ней участвовало все население. То там, то здесь поднимались дымы — жители зажигали кучи соломы, показывая продвижение русских. А мальчишкам 12–14 лет были выданы велосипеды, они служили посыльными. Дивизия неприятелей не встретила — предупрежденные, они уходили. Поймали лишь нескольких солдат-разведчиков, переодетых в крестьянские и женские костюмы. Гурко докладывал, что многих наверняка не поймали: «Нельзя же было задирать юбки каждой женщине в Восточной Пруссии».

17 августа пересекла границу вся 1-я армия. Она наступала на 60-километровом фронте, на северном крыле — 20-й корпус, южнее — 3-й, еще южнее — 4-й. Кавалерия двигалась по флангам. На правом — цвет гвардии, корпус Хана Нахичеванского из 4 дивизий. Там же шла конная бригада Орнановского. Левый фланг прикрывала группа Гурко из кавалерийской дивизии и стрелковой бригады. Но если немцы позаботились о системе оповещения, то разведка у них была поставлена плохо. Каковы русские силы, они не знали. Притвиц мог ударить первым и сорвать наступление, пока наши войска выдвигались на исходные рубежи. Однако немцы пассивно выжидали, и только после того, как 1-я армия устремилась вперед, выступили навстречу.

Против 2-й русской армии был оставлен заслон, 20-й корпус генерала Шольца и ландверные бригады. По расчетам Грюнерта и Гоффмана этой армии требовалось 6 дней, чтобы изготовиться и дойти до расположения немцев. Значит, за 6 дней нужно было разбить 1-ю, а потом перенацелиться на 2-ю. Бой было решено дать возле городка Гумбиннена в 40 км от границы. На северный фланг вышел 1-й корпус Франсуа с кавалерийской дивизией, правее его — 17-й Макензена, еще правее — 1-й резервный фон Белова. Но самонадеянный и взбаламошный командир 1-го корпуса Франсуа вздумал блеснуть поярче, у Гумбиннена не остановился и рванул вперед, загорелся сам атаковать русских. Притвиц слал ему приказы вернуться, он не слушался. Заявлял: «Чем ближе к России, тем меньше опасность для германской территории».