Почерк палача

– Если бы вывозили, вы бы, Лев Иванович, не спрашивали, – Стас посмотрел Гурову в глаза, тот хотел матюгнуться, но под лукавым, одновременно искренним взглядом лишь хмыкнул.

– Ребята, – обратился Гуров к Нестеренко и Котову, – езжайте в район, разыщите человека, который занимается подземными коммуникациями. У главного инженера должна иметься карта коммуникаций. Обратите внимание на сроки прокладки. Если в отдельных местах сроки не указаны, вынудите написать своей рукой, а не приказать сделать это девочке, которая ни за что не отвечает. Возьмите с инженера подписку о неразглашении разговора. Липа, но мозги компостирует.

– Тогда придется ехать и мне, – заявил Станислав.

– Хорошо, тогда Нестеренко останется, – согласился Гуров и снял трубку зазвонившего телефона. – Гуров.

– Добрый день, Лев Иванович, дежурная часть беспокоит. Полковник Куценко.

– Здравствуйте, Петр Прокофьевич, весь к вашим услугам.

– Не обманывай старших. Грешно. Лев Иванович, спустись, пожалуйста, ко мне, имею личный вопрос.

Ответственный дежурный по министерству – фигура крупная и крайне занятая. Но Петр Куценко всего год назад работал на одной должности с Гуровым, перешел в дежурную часть после пятидесятилетия и не успел заважничать в новой должности. Полковник хорошо знал коллегу, уважал и не хотел, чтобы разговор стал достоянием гласности.

Гуров отлично понимал: старый опер по пустякам беспокоить не станет – дел невпроворот, и немалый штат молодых помощников, любой из которых готов сбегать.

Дежурная часть – несколько обособленный мир, принимающий на себя все самые дурные новости, происходящие в России. И, самое неприятное, сюда льются первые слезы несчастных, обрушивается праведный гнев людей, лживые доносы клеветников.

Полковник Куценко встретил Гурова в операторском зале, видно, ждал, и провел в комнату отдыха, бросив на ходу:

– Занят. Вызывать только на связь с министром.

Гурову все это крайне не понравилось, он сел за стол, взял приготовленную чашку кофе и успокоил себя мыслью – если бы произошло несчастье с родителями или Марией, то сообщили бы Орлову.

– Петр Прокофьевич, вводную часть пропусти, валяй по делу, – сказал Гуров.

– Конечно, конечно, – Куценко кивнул, чувствовалось, говорить ему очень не хотелось. – Жена-актриса сейчас в Америке? В четырнадцать тридцать две позвонил мужчина, спросил, работаешь ты у нас или нет? Я интересуюсь, кто спрашивает? Мужик объясняет, что говорит из «Шереметьево-2», времени в обрез. Передайте, говорит, Гурову, что завтра Мария будет в Москве. Они летят в Париж, экономят, в Москву прилетают Аэрофлотом, через два часа улетают. Мария просит, чтобы ты встретил ее обязательно…

– Петр Прокофьевич, – перебил Гуров, – у вас все разговоры записываются, не мучайся, дай мне пленочку послушать.

– А может, не стоит? – мялся полковник.

– Стоит, стоит, – Гуров заставил себя улыбнуться. – У тебя служба, вопрос сугубо личный. Обещаю в обморок не падать.

– Ты скажешь… – Полковник встал с дивана, подвинул Гурову пепельницу. – Сейчас пришлю. Да, мы проверили, звонили действительно из «Шереметьево», расписание прибытия и отправления рейсов совпадает. – И вышел.

Гуров только успел закурить, как вошел капитан и положил на стол портативный магнитофон.

– Капитан, скажите, пожалуйста, вы все разговоры записываете на такие магнитофоны?

– Задайте свой вопрос полковнику Куценко. Извините, – капитан кивнул и вышел.

Гуров включил магнитофон. Голос неизвестного звучал на фоне английской речи и тихой музыки. Голос был мягкий, говор московский. Гуров вслушивался в каждое слово. Начало разговора полковник передал достаточно точно. Далее последовало:

– Мария двое суток звонила в Москву, но квартира не отвечает. Женщина нервничает, более того – сердится. Она просила передать мужу, что будет ждать его завтра в зале прилетов с двенадцати до четырнадцати у стенда информации. Если муж приехать не может, пусть прибудет его друг. Я забыл имя. Это все, что меня просили передать. Я видел Марию всего два раза, не знаю ее супруга, но, как мужчина, из солидарности считаю, что он должен приехать. Извините за грубость, но баба есть баба, ее нельзя надолго отпускать гулять одну. До свиданья.

Пленка окончилась, Гуров выключил магнитофон, поблагодарил полковника: идти ему к Петру или промолчать. Гуров не сомневался, что Мария никого звонить не просила. И звонок организовал убийца. Но… Теоретически существовал вариант, что звонил поклонник знаменитой актрисы, и тогда в ситуации только личное, а раскладывать перед генералом нательное белье, брать с собой в «Шереметьево» оперативников… Увидеть жену с киношным красавцем… Ее удивление и презрение… Может быть, очень даже может такое случиться…

Как угодно, но к Петру идти необходимо, он вчера говорил верно. Зачем нам друзья, если мы не можем обратиться к ним за помощью?..

Верочка, увидев вошедшего Гурова, виновато сказала:

– Какую-то срочную справку готовит, просил не беспокоить.

– Справку? К какому дню? – спросил Гуров.

– К завтрашнему.

Гуров кивнул и вошел к генералу.