Почта СССР

Три участника крайнего эксперимента стали иногда получать по почте удивительные газетки: «Правда», «Известия» и прочие, которые выписывали, но с прямо противоположным идеологическим содержанием. У Федора Петровича подшивка должна быть. Газеты с одним и тем же названием, от одного и того же числа, но с антагонистическим содержанием. Таких пар в подшивке — штук десять. Дальше — еще круче, письма вроде твоего. Переписка началась.

Известных мне участников такой переписки всего трое: Федор Петрович, Сергей Матвеич и я. То есть — непосредственные соучастники и ты — четвертый. Первое письмо пришло аккурат в День пограничника.

Вероятность доставки такого письмеца гуляет от одного до пятнадцати процентов. Условия есть: писать надо на старой бумаге, старыми чернилами от руки, заклеивать в старый конверт. У Федора Петровича должен быть запас. Ты его береги.

Кроме корреспонденции, другие странные казусы стали случаться. Самый жуткий случай с Матвеичем произошел, точнее с его семьей. В восемьдесят восьмом младшенький сынишка у них утонул по весне. Ромка. Пяти лет от роду. Тело нашли, похоронили. Все как положено. Даже батюшку пригласили отпевать. И Матвеич, и жена его, Наталья, месяца три после этого ходили как манекены, ничего вокруг не замечали. Благо старшенькие дети заботы требовали, стали супруги к жизни возвращаться, оттаивать. А через полгода, в середине сентября, среди бела дня прибегает этот самый Ромка, весь взмыленный, домой и кричит:

— Мама! Мы с дядей Колей и с Артемкой костер развели, хотим картошку печь. Я возьму маленько? — в ларь с картохой залез, напихал за пазуху и вон из избы.

Минут через пятнадцать Матвеич домой пришел обедать. Заходит, — жена не в себе. По дому ходит, шепчет чего-то. Обернулась.

— Ромка, — говорит, — прибегал.

У Матвеича сердце провалилось. Ну, все, подумал. Приехали.

А Наталья улыбается как-то странно и протягивает Матвеичу револьвер. Деревянный «Смит-Вессон». Любимая Ромкина игрушка. Тут Матвеич решил, что точно «приехали», причем оба сразу. Револьвер этот Матвеич для Ромки вырезал и раскрасил еще зимой. А на похоронах сам лично при свидетелях Ромке в гроб положил.

Такие вот дела.

А что касается эксперимента, то основная его задача — управляемый переход в левый поток и обратно. Сначала посылочка — тонны на полторы, потом человек.

Александр Юрьевич поерзал.

— Но вообще-то не нравится мне все это. Не знаю почему.

Алексей задумался. Посмотрел на лужи у крыльца. Вытащил пачку с сигаретами, протянул Александру Юрьевичу. Тот кивнул и закурил вторую. Алексей — тоже.

— Может, не делать ничего?

— Нет. Отменять тоже не хочу. Не могу сформулировать объективных к этому решению аргументов. Да и не только от меня такое решение зависит. Короче, делаем, что решили. А далее — как бог даст. А по поводу того, что и как там происходит, завтра я тебе книжечку одну дам. Называется «Сравнительная новейшая история». Известный тебе Гена Штольц написал. Собрал все доступные материалы и попытался реконструировать события левого потока. Тираж — пять экземпляров. Для «очень служебного» пользования. Почитай.

***

До середины ноября Алексей работал «как дизель». Эскизный проект получился страниц на 250, плюс плакаты, схемы. Вложил всю душу. Домой на побывку съездил единожды. По вечерам разбирал архивы Федора Петровича и запоем читал «Сравнительную новейшую историю». Оказалось, что это три увесистых тома. На письмо ответил дважды. Второе не вернулось. В ноябре получил еще одно от левого с подтверждением.

На защиту проекта приехал Сергей Матвеевич. Защита прошла успешно.

Алексея немножко поклевали, но в целом прозвучал «одобрямс». Начальники возрадовались и ударили по рукам на предмет рабочего проекта и физического воплощения. Первый эксперимент назначили на середину июля.

Алексей собрался, привел дом в состояние «консервация», вручил опись архива Александру Юрьевичу и, утвердившись в мысли купить дом, уехал в Питер выполнять материализацию проекта.

***

К середине августа 2016 года, ровно через год от начала проекта, прошли испытания и первый управляемый «беспилотный» переход (отправили «посылку» и получили ответную). Алексей ходил по полигону в приподнятом настроении. Оказалось, что вокруг масса интересного, не относящегося к его непосредственной работе. Нанес визит Штольцам. Гена тоже был в состоянии эйфории. Разбирал посылку и чуть не бегал по потолку от восторга. Техника работала как надо. Данные для физиков и математиков текли рекой. В общем, апофигей технического прогресса и именины научной мысли.

В конце августа был запланирован переход с человеком. Александр Юрьевич несколько раз ездил на Костромскую ТЭЦ, договариваться насчет энергии, и в Москву, к каким-то серьезным людям. Общего ликования не разделял. Ходил серьезный и сосредоточенный.