Почти моё золото

Я чувствовала себя так, словно на меня навалили тяжелый камень. Очень болела голова, и хотелось спать. Надо бы вылезти отсюда и поспать. Или лучше я тут усну, а вылезу потом. Я глядела на повернутый ко мне череп, начиная понимать, что через несколько дней на меня обрушится мировая слава. Без ложной скромности — я сделала самое выдающееся открытие последних лет (это если считать в золоте). Золотого клада такой ценности здесь не находили очень давно, могу сказать это как специалист. Только почему-то эта находка меня совсем не радовала.

— Сергей Петрович, давайте вылезать отсюда. Вы посидите возле входа в пещеру, а я сбегаю обратно в станицу, в отделение, сообщу по инстанциям и в Москву позвоню.

— Лучше бы вам обоим стоять, где стоите и не шевелиться!

Мы с Сергеем Петровичем развернулись и увидели два нацеленных на нас пистолета. Один пистолет держал Сыченюк, а другой — Хозяин. Ну-ну, проходите, гости дорогие, хоть мы вас и не ждали. Нам и без вас было хорошо. Только начали радоваться — и нате вам! Вот тебе, Миля, остров в океане, подарки родне и машина брату. Вот вам, Сергей Петрович, путевка в санаторий и поездка в Париж.

Хозяин был абсолютно спокоен и в этом склепе вел себя точно так же свободно, как и у себя дома. Зато Сыченюк нервничал, и руки у него тряслись. Неровен час — выстрелит со страха и в меня попадет.

И Хозяин и Сыченюк друг другу не доверяли и постоянно бросали друг на друга подозрительные взгляды. Все-таки золото отрицательно влияет у некоторых людей и на дружбу и на деловые взаимоотношения. Выбирая между деньгами и сохранением хороших отношений с людьми, все всегда выбирают деньги. А уж ради того золота, что сейчас лежало перед ними, можно вообще перестрелять и окружающих и друг друга. Хоть бы им не пришло в голову осуществить задуманное.

— Здесь стрелять нельзя потолок обвалится! — предупредила я.

Это было не совсем так, но надо воспользоваться случайно подвернувшейся возможностью и не дать незваным гостям устроить пальбу возле моей многострадальной головы. Да и тесно становится, пещера небольшая, метров десять, а нас тут вместе с Серапитой уже пятеро.

— Молчи, профессорша, — ответил Хозяин. — Ты умная, а только я умнее. Так что попрощайся с этим золотом.

Отсутствие воспитания сразу заметно у людей, которые корчат из себя крутых и богатых. Разве таким тоном разговаривают с дамой, даже если собираются ее убить? Взял бы несколько уроков этикета. И зачем с золотом прощаться, я с ним и поздороваться толком не успела. Нисколько он меня не умнее, просто мне с детства не везет.

— Ты, дрянь, обмануть нас хотела? Думала, перед нами задницей голой повертишь, и все? — издевался Сыченюк.

Тоже воспитание хромает, даром, что высшее образование и дочь замужем за бароном. Вспомнил мой удачный стриптиз. Наверно удачный, раз до сих пор не забыл.

— Вот и попробуй теперь сбежать, стриптизерша!

Я бы попробовала, если бы у меня был хоть один шанс, но шанса не было. Выход из склепа только один, и его загораживают широкие спины двух малопривлекательных типов. Но я им сказала, что стрелять нельзя, а они мне кажется, поверили. Если бы они вывели нас с соседом на улицу, то можно было бы попытаться сбежать. Хотя, зачем им нас выводить? Можно и тут убить, и без пистолета есть много способов.

Пауза затягивалась. Хозяин и Сыченюк в очередной раз недоверчиво посмотрели друг на друга, но мое замечание о том, что в склепе стрелять опасно, сильно на них подействовало. Я поняла, что, скорее всего, стрелять они не будут, разве что сгоряча. Хотя первоначальный план Хозяина мог быть именно таким: войти в гробницу, убедиться, что я действительно нашла сокровища, затем перестрелять всех присутствующих, забрать клад и спокойно смыться.

Значит, Сыченюк и Хозяин следили за мной, а я их не заметила, внимательнее надо быть. Скорее всего, на выходе из гробницы стоит толпа телохранителей. Нет, вряд ли. Если уж эти двое друг другу не доверяют, то другим — тем более. Их тут всего двое, но у них пистолеты. Это плохо. Просто ужасно.

Мне стало обидно. Я так старалась, откопала пещеру, хотела честно сдать золото в музей, и прославиться, а меня в этой же пещере и зароют. И когда через две с половиной тысячи лет мои останки отроют археологи, им заинтересоваться нечем будет, у меня, в отличие от Серапиты, нет ни юности, ни красоты, ни золота. Так, пуговицы на джинсах. Измельчали нынче принцессы.

Не думала, что закончу свою жизнь в таком месте и в таком окружении. Мне в это не верилось, несмотря на направленные на меня пистолеты. Правду говорят, что молодым умирать легче — они до последней минуты не верят, что с ними может случиться что-то плохое, и им не страшно. Но тут я посмотрела на Сергея Петровича, и страшно мне все-таки стало.

Вот кому здесь не место, так это моему старику-соседу, сейчас по моей вине его убьют. Сергей Петрович во все глаза глядел на пистолеты, и перед ним уже не маячило богатство, слава, телевидение и газеты. Он ждал смерти. Я встала впереди него, загородив старика своей неширокой спиной. Пользы от этого не было никакой, но мне так спокойнее.