Почти цивилизованный Восток

Вот ведь. Надо было выбирать отъезд.

Эдди спустился в подвалы.

Подвалы при отеле были и вправду знатные. Начинались они за кухнями и сперва даже казались обыкновенными приличными подвалами. Теми, в которых хранят сыры да колбасы, тяжелые окорока, бочки с соленьями и всякого рода мешки, весьма нужные в кухонном деле. В них и пахло-то съестным.

– Лестница только одна. – Саттервуд огляделся и поежился. – Всякий раз ощущение такое… не знаю, как объяснить. Словно сквозняком тянет. Но откуда тут сквозняки?

Сквозняков и вправду не было.

Холод был.

Такой… неправильный холод.

– Где нашли девочку? – Эдди принюхался. Сквозь ароматы копченостей, сквозь душное облако приправ доносился-таки легкий едва уловимый смрад.

– Так я сам-то не присутствовал. – Саттервуд, кажется, несколько смутился.

– А кто присутствовал?

– Бартон. Позвать?

– Позовите. И свечи пусть прихватит.

– Лампы?

– И лампы тоже.

Эдди прошел сквозь ряды. Сколько съестного, в жизни столько в одном месте не видел.

– Там дальше винный погреб.

Дубовые бочонки выстроились на полках слева. Справа, припорошенные пылью, дремали винные бутылки. Зато вонь стала отчетливей.

– Вы не чувствуете?

– Что? – встрепенулся Саттервуд и принялся крутить головой. – Здесь… призраки?

– Воняет.

Саттервуд принюхался.

– Извините. Я прикажу прибраться.

– Нет, это не тот запах. И в уборке смысла нет. Здесь довольно чисто.

Разве что на бутылках пыль.

– Нет-нет. – Заметив его взгляд, Саттервуд замахал руками. – Что вы, это трогать ни в коем случае нельзя. Пыль – это своего рода знак качества. Подтверждение, что бутыль лежала здесь много лет. Выдержанное вино.

Этаких извращений Эдди не понимал, но кивнул.

На всякий случай.

– Так я позову Бартона?

Саттервуду явно хотелось оказаться отсюда подальше. А уж на дверь, которая почти сливалась с кирпичной стеной, он глядел и вовсе с откровенным страхом.

– Позовите. – Эдди подошел к двери. – А за ней что?

– Тоже подвалы, но их не используют. Понимаете, город ведь очень старый. И многие здания возводились поверх других. Ходят слухи, что некоторые… п-подземелья вовсе даже не людьми созданы. Но это только слухи. Полагаю, преувеличивают. Другое дело, что город строился и перестраивался не раз. Был и пожар, уничтоживший почти весь квартал, а после даже землетрясение приключилось. Вот и выходило, что новые здания строили поверх прежних. Планы утеряны, и… мы просто держим дверь запертой.

Только не в тот день.

– Всегда?

– Посмотрите сами. – Саттервуд даже оскорбился. – Видите? Есть и засов. И навесной замок. Не представляю, как ребенок мог туда попасть.

– Никак, – вздохнул Эдди, коснувшись двери. И запах близкой смерти сделался отчетливей. – Зовите вашего Бартона. И ключ пусть принесет.

– Открывать будете?

– Буду.

– Пожалуйста, осторожнее.

– А там опасно?

Саттервуд отвернулся.

Вздохнул.

И признался:

– Несколько лет назад там… горничная. Из новых. Ее не сразу нашли… до того еще кухарка. Я всякий раз собирался заколотить эту проклятую дверь.

– Отчего же не заколотили?

– Не знаю. – Управляющий растерянно пожал плечами. – Просто не знаю, но… будьте осторожны. Жози обещала завтра прибыть.

Понятно.

Он не об Эдди беспокоится, скорее уж о своем месте и отеле. Точнее, о месте, а уж отель ему постольку-поскольку. Хотя, конечно, и не только ему.

Когда Саттервуд ушел, появилось желание отправиться следом.

Стало тихо.

Слишком уж тихо. И запахи обострились. Эдди закрыл глаза, пытаясь понять, чем именно пахнет. Тлен? Нет, не то… гниль? Самую малость. Сладковатый аромат близкой смерти.

Предупреждающий.

Порождающий страх. И Эдди почувствовал почти непреодолимое желание убраться отсюда.

– Шалишь, – сказал он, не открывая глаз.

Что бы там ни было, оно было там давно. И не слишком радовалось гостям.

Замок.

Замок на двери амбарный, внушительный, но стоило прикоснуться, и он, тихо звякнув, повис на одной дужке.

Приглашают?

Эдди вытащил замок. И засов сдвинулся легко, будто и не покрывали его толстые клочья ржавчины.

Дверь приоткрылась и…

– Эй, – раздался нервный голос. – Есть тут кто?

– Заходи. – Эдди осторожно прикрыл дверь и замок на место вставил, правда без особой надежды, что тот удержится.

И вправду заколотить бы.

Или…

Человек вошел и остановился на пороге, подслеповато вглядываясь в полумрак. В руке он держал лампу со стеклянным колпаком. А в ней трепетал огонек.

– Бартон?

– Да, господин. – Человек сделал шаг и остановился. – Велено, стало быть…

Не из верхней обслуги. Та вся в костюмчиках ходит, ибо положено. Да и выбирают тех, которые рожей поприятней. А Бартон кривой на один глаз. И щеку его шрам пересекает, отчего кажется, что на лице застыла издевательская полуулыбка.

Силен.

Высок. Едва ли не с Эдди ростом. Плечи мощные. А ступает осторожно, мягко.

– Военный? – поинтересовался Эдди.

– В прошлом.

– Служил на границе?

– Два года. Потом попал в переделку. Глаз вот выбило и рожу посекло. – Бартон протянул лампу. – Ну и в госпитале провалялся. А потом уж того, на пенсию выпроводили. Торжественно.

Зубов у него тоже не хватало, но единственный глаз глядел прямо, с вызовом.

Эдди чуть наклонил голову:

– Пенсия маленькая?