Почтовый голубь мертв (сборник)

– Сотовые операторы могут посылать сигнал сим-карте даже при отключенном девайсе. Он будет принят симкой, и его зафиксируют ближайшие вышки сотовой связи. А потом достаточно просто на карту взглянуть.

– Да? Я не знала, – оживилась студенточка. Строго нахмурила брови: – Почему тогда этого не сделали?

– Сделали. Давно, – махнул рукой куратор. – Но местонахождение телефона не определяется.

– И что это значит? – не отставала девица.

– Аппарат сломан. Или уничтожен. Или просто вышки далеко, – коротко объяснил молодой человек.

И отправил нас на новый этап поисков – прошла я его, признаюсь, почти совсем без энтузиазма.

Надо поскорее заканчивать эти игры в бойскаутов. В доме отдыха, в прямом контакте с Викой и возможными свидетелями, я узнаю куда больше, чем здесь.

* * *

К штабному минивэну нас привезли в половине десятого вечера. Ноги гудели, нос нещадно чесался – я все-таки умудрилась сунуть его в крапиву. Встречали бутербродами и скупым: «Поиски сегодня результатов не дали». Но всех звали приехать завтра – хотя и обещался вертолет, сесть он может далеко не везде, добровольцы всегда пригодятся.

– Ты приедешь? – обратилась ко мне дама с экстравагантной стрижкой.

– Вряд ли.

– Я, если честно, тоже – взрослых ищу как-то без вдохновения, – призналась она. – Совсем другое дело, если ребенок пропал.

Мы распрощались, я села в машину. Но двигатель заводить не стала. Стянула с себя камуфляж, переобулась в босоножки и побежала в «Дубовую рощу».

Вместо старичка с кроссвордом КПП теперь охраняли двое амбалов. Они упорно требовали курортную книжку, но все-таки удовлетворились паспортом и честным словом, что я не журналист, а просто приехала в гости к подруге.

Вике я, как и обещала, еще из лесу отправила несколько эсэмэсок. Ни на одну из них она не ответила. Я поняла: американское снотворное работает. Решила ее не будить. Побродить пока по территории, поболтать с народом.

С ходу раскалывать бдительных администраторш на рецепшн не решилась. Двинулась к одноэтажному помещению с гордой вывеской «КЛУБ». Культурное заведение явно не пустовало. На крыльце совсем малолетние дети соревновались, кто сможет проползти по трем щербатым ступенькам и не свалиться, изнутри завывал «Учкудук, три колодца», две особы с тоскливыми лицами молодых мамаш курили на лавочке рядом.

Я бодро взлетела на первую ступеньку, но дальше пришлось задержаться – малышня полностью перегородила проход, а перешагивать через отпрысков на глазах у их родительниц, безусловно, не следовало. Пока примерялась, как сделать шаг половчее, вдруг услышала:

– А я тебе говорю – там труп! – громко заявила одна из женщин.

– Где? – я резко обернулась, приняла любопытный и глупый вид.

Мамаши, против ожидания, приняли меня дружелюбно. Та, что говорила про покойника, показала рукой – садись, мол. Вторая охотно объяснила:

– Да вот Мила у нас экстрасенс. И видение ей было, что убили этого парня.

– Кто? – деловито спросила я.

Предсказательница глубоко затянулась сигаретой и начала обстоятельно объяснять:

– Денег он задолжал. А отдавать не хотел. Митя (это ребенку), слезь оттуда сейчас же!

– И как его убили? – я широко распахнула глаза.

– Позвали в лес. Просто поговорить. Может, по шее дать – для науки. А когда он темнить начал – не выдержали. Битой по голове, насмерть, и в волчью яму. Закопали, потом лапником забросали.

– А где? Тут, недалеко?

– С километр где-то, – важно отозвалась Мила. И торопливо добавила: – Но место точное показать не могу. Я только как было вижу, а чтобы прямо конкретно привести – специальные обряды делать надо. Этого не умею.

– А если с собакой, то можно найти? – азартно спросила вторая мамаша.

– Со служебной? Запросто, – кивнула Мила. – Только ведь не ищет никто!

– А добровольцы? – осторожно произнесла я. – Они бы свежую могилу заметили!

– Что с них взять? Лопухи против профессионалов, – отмахнулась Мила. – У меня муж в спецназе служил, рассказывал, как захоронения маскировать: землей хорошенько засыпать, деревьев молодых присадить, лапником забросать – сроду никто не заметит!

Я принюхалась: от мамаши-экстрасенса ощутимо попахивало пивком. Болтает всякую ерунду. Зря только время трачу.

Но войти в клуб, как собиралась, не успела.

Зазвенел мобильник, я немедленно отозвалась и услышала восторженный Викин голос:

– Мишка нашелся!

* * *

Через пять минут мы в Викином номере вдвоем разглядывали эсэмэску в ее телефоне: «VISA 7587 07.08. * 21.05 выдача 28 000р АТМ 11605420 Баланс 19.04р.».

Клиентка горячо шептала мне в ухо:

– Эта карта вообще-то моя, но я ее Мишке дала. В ресторане расплатиться, когда мы помолвку праздновали – у него с деньгами сложно сейчас, я говорила. А потом Мишка попросил оставить – ему еще за бензин заплатить было надо…

Я с удивлением взглянула в ее счастливое лицо. Осторожно произнесла:

– А чему ты тогда радуешься?

– Он жив! Раз деньги снимает!

М-да. Американское снотворное помогло девушке выспаться, но на ее мыслительных способностях отразилось не лучшим образом.

Как бы аккуратнее сказать, чтобы ее не обидеть?

– Но карта твоя. А снимает он. С какой стати?

Вика побледнела: