Читаем Под чертой (сборник) полностью

Революция № 4 – постсексуальная. Она состоит в том, что секс окончательно отделился от деторождения. С одной стороны – массовая доступная контрацепция, с другой – экстракорпоральное оплодотворение, дети из пробирки, суррогатное материнство, анонимное отцовство. Ребенка может завести тот, кто раньше был обречен на бездетность. Побочным эффектом постсексуальной революции стало возвращение семейных ценностей (обрушенных сексуальной революцией с ее приоритетом любви перед семьей), только семья стала другой: то однополой, то с «мужем по выходным», – она вообще обрела массу новых форм. Две подруги, совместно растящие детей, при этом не лесбиянки, – чем не брак? Так что депутатики, истошно требующие запрета пропаганды однополого секса, – это стоеросовое дубье, для которого брак – это шоб венчали в церкви, и невеста шоб девкой была, и простыню с пятном поутру шоб вся деревня видела, гы-гы.

Ну, а революция № 5 – это наша, локальная, современная, российская: деидеологическая. Она свершилась, когда стало ясно, что никакой государственной идеологии – «национальной идеи» – в стране больше нет и, слава богу, не предвидится, как бы все то же стоеросовое дубье по этому поводу ни сокрушалось. Дело в том, что государственные идеологии существуют лишь в тоталитарных устройствах, где государство (точнее, тайный орден, подменяющий собою государство) контролирует не только экономику и судопроизводство, но и частную жизнь граждан. Национальная идеология – это метод, позволяющий ордену держать стадо в стойле. В нацистской Германии была идеология, в фашистской Италии, в коммунистическом СССР – а в современной России, ура, идеологии нет. То есть хотя Россия по-прежнему автократия, в которой даже у Абрамовича нет ни денег, ни собственности (у него есть те деньги и та собственность, которые ему разрешил иметь царь, но царь легко может их отобрать, как у Ходорковского – в этом смысле мы все с Абрамовичем и Ходорковским братья и сестры). Но в России больше нет тоталитарного режима: можно читать, что хочется, смотреть, что хочется, и трахаться с тем, с кем хочется, – да хоть с Абрамовичем, если он не против.

С чем себя и поздравим.


2011

19. Молчание агнцев божьих//

Об отсутствии у православных православного взгляда на текущие события

(Опубликовано в «Огоньке» под заголовком «Бес комментариев»

Немец Готфрид фон Лейбниц называл русских «крещеными медведями». Швед Иоанн Ботвид в 17 веке защищал диссертацию: «Христиане ли московиты?» Подобные вопросы к православной церкви есть и в наши дни.

Сразу, чтобы было понятно: я не просто агностик, но атеист.

Я не всегда был атеистом.

У меня был период богоискательства, были знакомства среди священников и в патриархии, но все оборвалось в 1988-м, во время 1000-летия крещения Руси, когда на пресс-конференции Алексия – тогдашнего митрополита, будущего патриарха – я спросил, что делает РПЦ для помощи находящимся в заключении протодиакону Владимиру Русаку и отцу Георгию Эдельштейну. И владыка, улыбаясь, не поправил меня (о. Георгий, слава богу, все же не сидел), но ответствовал, что ему ничего не говорят эти имена.

И я испытал… ну, это как если бы главу «Международной амнистии» спросил про академика Сахарова, а он переспросил: «Это кто?»

Владимир Русак написал «Историю российской церкви». Георгий Эдельштейн протестовал против гонений на верующих в СССР еще в 1965-м. Митрополит не мог этого не знать!

После пресс-конференции ко мне подскочил секретарь митрополита рыженький отец Георгий (с ним я тоже пытался вести богословские разговоры, но он неизменно ускользал, говоря: «Да я больше по хозяйственной части, владыке минералочки закупить» – потом он стал одним из иерархов), прошипев: «У вас будут проблемы!» У меня хватило наглости ответить: «От патриархии или сразу от Бога?»

На самом деле, я испугался. Время было такое: чекисты, вербовавшие когда-то священников, теперь крестились. Неофиты в борьбе за чистоту веры – как они ее понимали – могли проявить и силу. Я даже не про убийство Александра Меня (не раскрытое до сих пор). Угрозы получали те, кто просто видел христианство открытым. Многие из неофитов понимали православие как закрытое христианство, свято веря в богоизбранность Руси, и считали всех христиан, кто не православный, слугами сатаны.

Так вот, это я к тому, что действительно верующий человек оценивает события (и принимает решения: идти ли на митинг? Протестовать ли против волшебств Чурова на выборах? Ведь какое-то решение все равно приходится принимать!) – руководствуясь другим алгоритмом, нежели я.

Перейти на страницу:

Похожие книги

В чьих интересах действует Путин
В чьих интересах действует Путин

Юрий Игнатьевич Мухин — известный оппозиционный политик и публицист, писатель. В 2015 году он был помещен в СИЗО за попытку провести в России референдум о доверии власти и потом выпущен под домашний арест по ходатайству российских правозащитников, посчитавших задержание Мухина нарушением прав граждан на объединение и выражение своей позиции.В своей новой книге Юрий Мухин пишет о современном состоянии России, о политике властей, экономических решениях правительства, положении народа и т. д. Особое внимание уделяется отношению к Владимиру Путину: почему он популярен в России, чего ждут от него, насколько адекватны принимаемые им меры, в чьих интересах он действует.«Еще Салтыков-Щедрин заметил, — напоминает Ю. Мухин, — что в России быдло, пристроившееся на шее России, путает понятие «Отечество» с понятием «Ваше Превосходительство», а когда этому быдлу указывают на разницу, быдло приходит к выводу, что «Ваше Превосходительство» — важнее! Это же не Отечество, а Ваше Превосходительство пристраивает российское быдло к кормушке Отечества или дает паразитировать на Отечестве. Поэтому и для нынешнего «пацриота» украшением России является Путин».

Юрий Игнатьевич Мухин

Публицистика
Как убивали СССР. Кто стал миллиардером
Как убивали СССР. Кто стал миллиардером

Двадцать лет назад в результате государственного переворота, совершенного Ельциным, его сторонниками, при поддержке зарубежных врагов нашей страны был разрушен Союз Советский Социалистических Республик.Советский Союз, несмотря на его идеологическую чуждость русской традиции, оставался для нас, русских, Родиной, которую очень часто называли «Россия» – и обычные люди, и крупные писатели. Советский Союз – это всего лишь официальное наименование государства, которое к концу 80-х годов XX века пора было сменить на название историческое и всеми любимое.Тем, кто помнит, что случилось с нашей страной 20 лет назад, тяжко смотреть, как чествуют Михаила Горбачева – инициатора расчленения страны, который имел в руках все инструменты управления, чтобы подавить крамолу и вывести страну на магистральный путь ее развития, заложенный в традиции.За короткий промежуток 1991–1995 гг. в России возникли колоссальные капиталы, власть денег приобрела гипертрофированные формы. В этот период политическая власть в стране приобрела опору в новоявленных олигархах. Ельцин приблизил группу избранных: Березовский, Гусинский, Смоленский, Ходорковский, Фридман, Чубайс. Олигархами также следует считать и крупных управленцев, также контролировавших громадные имущественные комплексы, также президентов некоторых внутренних республик.Понимание происшедшей с Россией трансформации – один из шагов к тому, чтобы выйти на путь избавления от олигархии и утверждения справедливой власти, живущей исполнением общественно полезных задач. В чем автор и видит свой гражданский и профессиональный долг.

Андрей Николаевич Савельев

Публицистика