Под чертой (сборник)

Это финансовое открытие я сделал примерно в те дни, когда в России грохнулись последние авиаперевозчики-дискаунтеры, и мои иногородние студенты стали говорить, что встретить Новый год дома в этот раз не выйдет – ведь билеты «Аэрофлота» до какой-нибудь Уфы куда дороже, чем были у загнувшейся «Авиановы». И Дмитрий Медведев проводил в эти дни совещание по проблемам авиаперевозок, на котором утверждал, что стране нужны не маленькие безответственные авиакомпашки, но солидные крупняки. Для Дмитрия Медведева интересы страны и людей были, безусловно, разными вещами. Трудно представить Дмитрия Медведева обсуждающим вопрос: отчего дискаунтеры, счастье и спасение Европы, все до единого провалились в России?

Поэтому я взял билеты из Хельсинки.

В 2011 году число пассажиров, вылетающих из Финляндии, увеличилось на 19 %. А из аэропорта городка Лаппеенранта близ русской границы, – на 90,3 %, и каждый второй вылетающий из этого аэропорта пассажир – русский. Нас можно понять: в России при Путине международных аэропортов стало меньше на один, а всего число аэропортов сократилось с 533 в 2000-м до 329 в 2009-м (в 1991-м их было вообще 1450). Собственно, русские и превратили местный финский аэропортик в международный. И, если нынешняя русская власть останется у власти, та же прекрасная судьба ждет, полагаю, и Савонлинну, и Йоэнсуу, и даже Похакулоа.

Для Европы это отличные новости. Да, может снижаться рейтинг, падать евро, бушевать кризис, – когда все это пройдет, там останутся сети скоростных железных дорог, трехрядных автобанов и качественных аэропортов.

В России же, когда кончатся газ или Путин, останутся два с лишним десятка царских дворцов, лужковский новодел, избушки в Сибири, книги Лимонова да воспоминания о поездках за границу.

Хотя это лучше, чем ничего.

2012

22. Хипстеры, революция и Европа в России//

О том, что призыв сделать «как в Европе» таит незнание Европы

(Тема была отклонена в «Огоньке». Текст был опубликован на «Росбалте»

Среди тех, кто вышел – и еще выйдет – на митинги протеста, заметна прослойка, называемая не слишком сведущими в прослойках людьми «хипстерами». Типа, хипстеры, – это те, кто носит джинсики-облипайки и странный разноцветный трикотаж марки American Apparel (недешевой, кстати).

На самом деле эти самые хипстеры – слой людей, называемый у англосаксов «самозанятые», self-employed. Специалисты по триммингу собачек, инструкторы йоги, аниматоры корпоративов, декораторы, флористы, вэб-дизайнеры, стилисты, имиджмейкеры, фрилансеры. Они одноклассники офисного народа, составлявшего на митингах основную массу, но не офисный народ: хотя бы потому, что именно они, яркие рыбки городских коралловых рифов, определяют моду. А офисный народ моде, в лучшем случае, следует.

Такие же точно рыбки и на тех же точно кораллах обитают в любом большом свободном городе мира – от Нью-Йорка до Барселоны. Они так же чувствительны к изменениям среды, потому что загрязнение, похолодание, не говоря о приходе цунами – напрямую грозят их жизни. Они не могут без своего рифа. Они не менеджеры крупной компании – сегодня здесь, завтра там, – они не могут уплыть.

Я хорошо понимаю, что двигало их, знатоков инди-музыки и молочных улунов, на Болотную площадь и проспект Сахарова. Это в офисе еще можно перетерпеть хамство и вранье: они микшируются, обезличиваются по мере передачи по вертикали вниз, и не один ты такой. А когда ты один на один с заказчиком, несправедливость воспринимается обостренно.

И несправедливость современного политического устройства России (не говоря уж про эстетическое устройство, когда, короче, есть труба, и есть конкретные правильные пацаны при трубе, и, короче, чо надо, то купим) – воспринимаются ими особенно остро. Устройство, при котором силовые дяди, прогибающиеся перед альфа-самцом и дерущие задницу гамма-самцам, тупо пилят то, что должно принадлежать всем.

Гадство.

А мы хотим Европу здесь и сейчас (как довольно точно сформулировал требование рыбок-хипстеров Сергей Доренко).

Повторяю: обостренное чувство достоинства и справедливости свойственно всем самозанятым профессионалам мира.

Но есть одно отличие, которого наши рыбки предпочитают не замечать.

Дело в том, что наши – если начистоту – выросли на перераспределении тех самых попиленных нефтегазовых бюджетов. И пусть очередной питерский чиновник, зажавший конверт с кэшачком (не знаю, как именно это у них происходит, но, вероятно, так и происходит), никогда не обратится к стилисту, но его жене для ремонта квартиры уже потребуются архитектор, дизайнер и декоратор. А его дочери – учитель пения. А сыну – уроки фотографии. А любовнице – диетолог, косметолог и куафер для любовницыного чихуахуа. Да и самому чиновнику – горнолыжный тренер.