Под деревом зеленым или Меллстокский хор

В воскресенье, около одиннадцати утра, Дик отправился выполнять свою печальную миссию. Похороны должны были состояться сразу после утренней службы, ехать туда было неудобно, а пройти предстояло добрых четыре мили, и потому выйти из дому пришлось пораньше. Правда, он бы мог отправиться и на полчаса позже, но в последнюю минуту ему подумалось, что если он сделает крюк и пройдет лишнюю милю до школы, то ему, быть может, повезет и он увидит, как его любимая отправляется в церковь. Поэтому, вместо того чтобы отправиться в Чармли прямиком через овечий выгон, он пошел по тропинке к школе и очутился против дверей как раз в тот момент, когда из них появилась его богиня.

Если когда-либо женщина была похожа на божество, то именно Фэнси Дэй казалась богиней в это воскресное утро, когда нисходила по ступенькам школьного крыльца в голубом облаке нежнейших тонов. Со смелостью, неслыханной для школьной учительницы во все времена существования сельских школ, — что, несомненно, в какой-то мере объяснялось состоятельностью ее папаши, отчего она и учила ребят не ради хлеба насущного — Фэнси надела шляпу с пером, а волосы, которые всегда скромно подбирала в пучок, распустила по плечам пышными локонами.

Бедный Дик обомлел: он никогда не видел ее столь головокружительно прекрасной, разве только на вечеринке в рождественский сочельник, когда ее волосам была дана такая же упоительная свобода. Но как только Дик вновь обрел способность соображать, его восторженное удивление сменилось менее приятными чувствами.

Фэнси вспыхнула — быть может, смутилась? — и невольно откинула локоны назад. Она не ожидала его увидеть.

— Что, Фэнси, ты не сразу узнала меня в трауре?

— Здравствуй Дик, ну да, я не сразу узнала тебя в черном.

Он снова взглянул на легкомысленные локоны и шляпу.

— Ты никогда еще не была так прелестно одета, милая!

— Мне приятно это от тебя слышать, Дик, — сказала она, лукаво улыбнувшись. — Для женщины нет ничего важнее. Я и в самом деле выгляжу неплохо?

— Как будто ты сама не знаешь! Ты помнишь… я хочу сказать, может, ты забыла, что меня там сегодня не будет?

— Нет, не забыла, Дик; только знаешь, мне захотелось немного принарядиться, — уж ты прости меня.

— Конечно, дорогая, конечно, тут и прощать нечего. Я только подумал, что мы и во вторник, и в среду, и в четверг, и в пятницу говорили о том, что в воскресенье я в церкви быть не смогу, и я очень сокрушался, и ты, Фэнси, тоже сокрушалась, чуть не плакала, и говорила, что, если меня не будет, тебе не доставит никакой радости быть в центре внимания.

— Конечно, милый, какая уж там радость… Но ведь могу же я себе позволить маленькое удовольствие… — надулась Фэнси.

— Без меня?

Она смущенно посмотрела на Дика.

— Я знаю, ты на меня сердишься. Дик, и все из-за того, что я впервые за все время, что здесь живу, распустила в воскресенье волосы и надела шляпу с пером, и надо же было так случиться, что как раз в этот день тебя со мной не будет. Да, да, признайся, так оно и есть! А по-твоему, я должна бы всю неделю помнить, что тебя в церкви не будет, и не стараться принарядиться? Да, да, ты так думаешь, Дик, и это нехорошо с твоей стороны!

— Вот уж нет, совсем нет, — искренне и просто отвечал Дпк, — я вовсе не думал о тебе плохо. Я только подумал, что, если бы тебе пришлось уехать, мне бы и в голову не пришло стараться кому-нибудь понравиться. Но, конечно, мы с тобой совсем разные.

— Да, может, и разные.

— А что скажет священник?

— Ну уж это мне совершенно безразлично! — ответила она гордо. — Только он не скажет ничего такого, что ты думаешь. Не скажет, нет, нет.

— Наверно, у него не хватит духу.

— Ну, Дик, скажи, что ты совсем-совсем меня простил, а то мне пора идти, — вдруг развеселилась Фэнси и взбежала обратно на крыльцо. — Пойдите сюда, сэр, скажите, что вы меня прощаете, а потом поцелуйте, — с локонами вы меня еще ни разу не целовали. Да, да, можно в губы — вам ведь этого и хочется?

Дик последовал за Фэнси в уголок крыльца, где и не замедлил воспользоваться полученным разрешением.

— Вот тебе и утешение от всех горестей, — продолжала Фэнси. — Прощай, не то я опоздаю. Приходи завтра, сегодня ты, должно быть, устанешь.

Они расстались, и Фэнси отправилась в церковь. Орган стоял около алтаря рядом с кафедрой и был отлично виден священнику и всем молящимся. Тут и уселась Фэнси, в первый раз на таком видном месте, — раньше она сидела всегда в дальнем углу церкви.

— Силы небесные — какой стыд! Локоны и шляпа с пером! — всполошились дочери мелкопоместных дворян, которых украшали либо локоны, но без шляпы с пером, либо шляпа с пером, но без локонов.

— В церковь надо надевать капор! — говорили почтенные матроны.