Под грязью - пустота

   – А мне мой приятель, который в ту ночь на воротах был, сказал… Вначале, вспомнил, как вы сегодня утром приезжали… Они там это перетирают постоянно… Вот… – Макс вытер ладонью лоб, потом вытер ладонь о брюки.

   Краб, не сводя с него взгляда, вынул из внутреннего кармана глушитель и стал навинчивать его на ствол пистолета. Макс глянул на него, потом на пакет в своих руках. Судорожно вздохнул:

   – Короче, сегодня около полуночи, в клинику вернулся этот самый… Гаврилин.

   – Что?

   – Ну, тот, который сбежал. Пришел, вызвал дежурного врача, наехал на него, заявил, что его палата оплачена на две недели вперед, и он может когда угодно уходить из нее и возвращаться.

   – Так, – протянул Краб, – И что же, его впустили?

   – Да. У нас с этим строго. Он снова в своей палате. Один, потому, что его сосед…

   – Знаю.

   – А так, вообще, в клинике сейчас почти пусто. В инфекционном отделении он вообще один.

   – В той же палате… – Краб улыбнулся. – В той же палате…

   – Я и подумал… Тем более, что деньги…

   – Хорошо подумал. Молодец. Еще хочешь бабки?

   – Сколько? – быстро спросил Максим.

   – Больше, чем сейчас.

   – Хочу.

   – Поможешь мне отсюда выбраться – получишь. – Краб вернулся к шкафу, достал с его верхней полки бронежилет, надел. Потом натянул свитер, поверх него надел кобуру, сунул в нее пистолет, надел куртку. Со дня шкафа достал еще один пистолет и две гранаты. Пистолет засунул сзади за пояс, гранаты положил в карманы куртки.

   – Кто там сейчас дежурит возле ружейной?

   – Я еще кликуху не запомнил, под два метра, смуглый…

   – Колян, – сказал Краб.

   – Кажется, да.

   – Колян…

   Ясно, что никого из доверенных людей Краба Хозяин сегодня на посты не сунет. Только особо проверенных. И наверняка предупрежденных, что Краб уже не котируется. Интересно, куда Хозяин отправил Клоуна? Пригодился бы. Точно, пригодился бы. И Кирилл покойный… Хрен с ним. Вы никогда не видели майора морской пехоты в деле? Увидите.

   – Пойди сейчас в гараж, просто потусуйся, скажи, что погреться зашел. Посмотри, какая машина сегодня дежурная. И жди меня. Я быстро.

   Кровь

   Каждому нормальному человеку около четырех часов утра хочется спать. Особенно, часовому. Это в армии знают, поэтому третью смену в караулах, с четырех до шести утра, особенно не любят. На флоте это время называется собачьим по той же причине.

   Колян в армии и на флоте не служил по из-за шизофрении, которая появилась у него в истории болезни всего за триста баксов. Колян в армии не служил, но дежурить в четыре утра, тоже не любил. Он вообще считал себя обиженным в эту ночь. Свиданка с давно обхаживаемой девчонкой накрылась. Был еще шанс успеть в город, но в последний момент сказали, чтобы он полночи проторчал возле комнаты, в которой хранилось оружие. С двух до шести.

   Поначалу Колян прилежно ходил по коридору. Потом уселся в кресло и почти час пялился на фотографии в журнале без обложки. Но к четырем часам понял, что даже порнуха в это время суток вызывает сонливость.

   Колян снова встал с кресла и медленно прошел до конца коридора. Резко обернулся и прошел весь коридор обратно. Получилось на два шага меньше. Колян хмыкнул и промерял коридор еще раз, следя за тем, чтобы длина шагов была одинаковой.

   Лучше всего было бы прикемарить в кресле, но то, как Клин получил в горло нож все еще продолжало напоминать о необходимости хоть какой-нибудь бдительности. Вспомнив о Клине, Колян вытащил из кобуры пистолет, снял его с предохранителя, загнал патрон в патронник.

   На всякий случай. Потом Колян задумчиво посмотрел на предохранитель. Ставить на него пистолет или нет? Ну его на хер! Не хватало еще выстрелить в самого себя.

   Пистолет был поставлен на предохранитель и отправлен в кобуру. Отдав таким образом дань бдительности и боеготовности, Колян прислонился к стене, скрестив руки на груди. Глаза закрылись сами собой.

   Сон в четыре утра наваливается неожиданно, человеку еще кажется, что он бодрствует, а на самом деле… Любой часовой в армии и на флоте это знает. Но Колян не служил ни в армии, ни на флоте.

   Только что перед ним был пустой коридор, потом он уже разговаривал со своей девчонкой, а еще через секунду кто-то толкнул его в плечо.

   Краб. Всего в полуметре. Застал. Эта мысль испуганно метнулась в голове. Застал. Он же теперь со свету за это сживет. Он же за такие вещи… Служака…

   Потом вдруг мелькнуло, что ведь вечером предупреждали, что Краб больше не начальник, что Краба нужно в первую очередь… Колян, все еще не проснувшись окончательно, удивленно посмотрел на Краба:

   – Ты чего это?..

   – Спишь, сынок?

   – Тебе ведь нельзя…

   – Молодец, вспомнил.

   Вспомнил. Рука Коляна метнулась к кобуре. Ему нужно было всего три секунды, но их у него не было.

   Пуля клюнула его между глаз, встряхнула мозг, перемешала его с кровью и выплеснула этот коктейль через проломленный затылок на стену.

   Колян умер, даже не поняв этого. Он не чувствовал, как тело его подхватил Краб и аккуратно, без шума опустил на пол. Не почувствовал он, как Краб вытащил у него из кармана ключи от комнаты, не слышал щелчка замка.

   Тело еще вздрагивало, ноги выбивали непонятный ритм.