Под грузом улик. Неестественная смерть

— На этом давай пока остановимся и сделаем вывод, что Десятый Размер исключительного роста и силы.

— Немного досадно, что до этого мы пришли к выводу, что он редкий коротышка и слабак.

— О да, — кивнул Питер, — это ты очень точно выразился: немного досадно.

— Хорошо, что сейчас все прояснилось. Полагаю, у него не было сообщника, чтобы подставить спину или подсадить.

— Разве что тот был безногим или имел какое-то невидимое средство опоры. — Питер указал на единственный отпечаток пары заплатанных подошв десятого размера. — Кстати, каким образом он безошибочно вышел в темноте к тому месту в заборе, где выломаны пики? Похоже, этот человек из местных или заранее разведал обстановку.

— В ответ на твои слова я расскажу, о чем так увлекательно «трепался» с миссис Хардро.

— Хм… — промычал Уимзи, когда Паркер закончил. — Нужно навести справки в Риддлсдейле и Кингс-Фентоне. А пока что мы узнали, откуда пришел Десятый Размер. Теперь надо выяснить, куда он скрылся после того, как притащил тело Кэткарта к колодцу.

— Следы ведут к заказнику, — сказал Паркер. — А дальше я их потерял. Там настоящий ковер из опавших листьев папоротника.

— Понятно, но у нас нет необходимости снова изображать ищеек. Человек сюда вошел и, если предположить, что он не прячется здесь до сих пор, как-то вышел. Не через ворота — иначе его заметил бы егерь. И не тем же путем, каким появился, иначе оставил бы там обратные следы. Следовательно, он покинул территорию в каком-то другом месте. Давай-ка прогуляемся вдоль забора.

— Тогда пойдем налево, — предложил Паркер. — Заповедник в ту сторону, а он явно ушел через него.

— Справедливо, о мой король. И, поскольку здесь не церковь, нет ничего зазорного в направлении против движения солнца. Кстати, о церкви: скоро вернется Хелен. Давай поторопимся, старина.

Они пересекли въезд на территорию, миновали егерский домик, а далее, сойдя с дороги, двинулись с внешней стороны забора по открытой травяной луговине. И вскоре нашли то, что искали: на металлической пике забора выше головы сиротливо висела полоска ткани. Уимзи, опираясь на Паркера, полез за ним почти в лирическом восхищении.

— Вот же, вот! — кричал он. — Пояс от «Барберри»! Какие могут быть осторожности? Тут следы человека, спасавшего свою жизнь, удиравшего со всех ног. Он порвал пальто, совершая очаянные прыжки на забор — один, другой, третий! С третьей попытки у него получилось уцепиться за пики и вскарабкаться наверх. Вот следы на заборе! В трещине кровь — он поранил руки. А затем он спрыгнул, отцепив пальто, но оставив пояс болтаться…

— Хорошо бы, ты тоже спрыгнул, — буркнул Паркер. — Не ровен час, сломаешь мне шею.

Лорд Питер послушно спрыгнул и встал рядом, теребя пальцами пояс. Его большие серые глаза беспрестанно скользили по полю. Внезапно он сжал Паркеру руку и живо зашагал к невысокому сооружению в деревенском стиле у дальней стены ограды. И там повел себя как терьер на охоте: нос вперед, кончик языка прикушен. Перепрыгнул ограду, повернулся к Паркеру и спросил:

— Ты читал «Песнь последнего менестреля»?[17]

— Большую часть выучил наизусть в школе, — ответил Паркер. — А что?

— В ней есть один персонаж, гоблин-паж, который в самые неподходящие моменты кричит: «Нашел! Нашел! Нашел!» Я всегда считал его жутко надоедливым. А теперь понимаю его чувства. Смотри сюда!

Неподалеку от ограды были следы мотоцикла с коляской — на узкой грязной тропинке, идущей под прямым углом к главной дороге.

— Отлично, — похвалил Паркер. — Новая покрышка «Данлоп» на переднем колесе, на заднем старая. На колесе коляски резина «Гайтер». Приметней не придумать. Следы ведут от дороги и возвращаются обратно на дорогу. Парень откатил мотоцикл сюда на случай, если мимо пройдет человек пытливого ума и решит его стянуть или срисовать номер. На своих двоих пошел к пролому в заборе, который присмотрел днем, и перелез на территорию. После истории с Кэткартом испугался и кратчайшим путем рванул через заказник к своей машине. Так-так.

Паркер сел на ограду и, вытащив записную книжку, стал заносить в нее уже известные приметы искомого человека.

— Для старины Джерри расклад становится немного благоприятнее. — Лорд Питер оперся о стену и стал старательно насвистывать то место «Страстей по Матфею» Баха, где упоминаются дочери Сиона.

— Интересно, — проворчал Фредди Арбатнот, — какой идиот придумал воскресные дни.

Он с противным лязганьем ворошил уголь в камине библиотеки и разбудил полковника Марчбэнкса, который промямлил:

— А? Воистину так, — и тут же снова уснул.

— Вам ли жаловаться, Фредди, — заметил лорд Питер, который уже некоторое время был занят тем, что чрезвычайно раздражающим образом по очереди открывал и закрывал все ящики письменного стола и вяло щелкал туда-сюда шпингалетом французского окна. — Представьте, как тоскливо старине Джерри. Надо бы черкнуть ему строчку-другую.

Он вернулся к столу и взял лист бумаги.

— Вы не в курсе: этой комнатой часто пользовались, чтобы писать письма?