Читаем Под куполом полностью

Под куполом

«Во-первых, она так и осталась обосранной, никто не смыл с неё дерьмо», — подумал он… но это не для записи. Даже если только Рендольф или Ренни услышат пусть первые её шестьдесят секунд, прежде чем растоптать кассету, а потом ещё и сжечь то, что от неё останется. Он не озвучит такой пикантной подробности.

Но сам об этом не забудет.

— Что?

Облизнув себе губы, он сказал:

— Посмертная синюшность кожи на ягодицах и нижней части бёдер Бренды Перкинс указывает, что она умерла более двенадцати часов тому назад, вероятно, четырнадцать. На обеих щеках у неё характерные травмы. Следы ладоней. У меня нет в отношении этого никаких сомнений. Кто-то схватил её за лицо и рывком повернул её голову влево, поломав атлас и эпистрофей, первые два шейных позвонка, C1 и C2. Вероятно, также сломав ей и позвоночник.

— О Расти, — простонала Линда.

Расти нажал большим пальцем сначала на одно веко Бренды, потом на другое и увидел то, чего боялся.

— Травмы на щеках и петехии склеры — точечные кровоизлияния в белках глаз этой женщины — указывают на то, что умерла она не мгновенно. Она потеряла способность вдохнуть воздух и погибла от асфиксии. В это время она могла быть как в сознания, так и нет. Хочется надеяться, что нет. К сожалению, это всё, что я сейчас могу сказать.

Девушки — Анджела и Дороти — умерли раньше всех. Степень разложения их тел подсказывает, что хранились они в теплом месте.

Он выключил диктофон.

— Другими словами, я не вижу ничего, что могло бы абсолютно реабилитировать Барби, и ничего такого, чего бы мы не знали раньше.

— А если его ладони не отвечают травмам на лице у Бренды?

— Лин, следы весьма расплывчатые, чтобы на них полагаться. Я чувствую себя самым тупым человеком на земле.

Обеих девушек, которые ещё так недавно ругали бутики в Оберне, тамошние цены на серёжки, покупали себе одежду в магазинах «Деб»[337] и обменивались впечатлениями от ребят, он закатил назад во тьму. А потом вновь вернулся к Бренде.

— Дай-ка мне полотняную салфетку, я их видел там, возле раковины. На вид даже чистые, что уже можно считать чудом в этом свинюшнике.

— Что ты собираешься…

— Просто дай мне тряпку. А ещё лучше, две. Увлажни их.

— У нас мало времени…

— Должны использовать наше время.

Линда молча смотрела, как её муж аккуратно обмывает Бренде Перкинс ягодицы и нижние части бёдер. Закончив, он закинул грязные тряпки в угол, подумав, что, если бы здесь сейчас появились братья Бови, он запихнул бы одну в рот Стюарту, а другую — Ферну.

Поцеловал Бренду в холодный лоб и закатил её тело назад в охлаждённый бокс. Уже было взялся, чтобы закатить и Коггинса, как вдруг остановился. Лицо преподобного было вытерто кое-как; засохшая кровь ещё оставалась у него в ушах, в ноздрях и даже на лбу.

— Линда, намочи ещё салфетку.

— Милый, мы здесь уже почти десять минут. Я люблю тебя, уважаю за твоё почтение к мёртвым, но мы о живых должны…

— Возможно, мы найдём кое-что здесь. У него другие следы избиения. Я это уже вижу даже без… намочи салфетку.

Она больше не спорила, а пошла, намочила, выкрутила и подала ему салфетку. И тогда смотрела, как он смывает остатки крови с лица мёртвого мужчины, деликатно, но без того почтения, которое выказывал к Бренде.

Он не принадлежал к фанатам Лестера Коггинса (который как-то в своей еженедельной радиопрограмме объявил, что дети, которые поехали смотреть на Майлу Сайрес[338], рискуют попасть в ад), но то, что сейчас открылось глазам Расти, резало ему сердце. «О Боже, он похож на огородное пугало после того как стая пареньков попрактиковалась на нём в бросании в цель камней».

— Я тебе говорил. Совсем не такие побои. Это было сделано не кулаками и даже не ногами.

— А что это на виске? — показала Линда.

Расти не ответил. Его глаза поверх маски выпятились от удивления. И ещё от кое-чего: понимания, которое только начало зарождаться.

— Что это, Эрик? Это похоже на… ну, не знаю… на следы шва.

— Да уж, — маска не его рту напряглась от улыбки. Самой безрадостной из улыбок. — И на лбу, видишь? И на челюсти. Ему её и сломали этой штукой.

— Какое же это оружие оставляет такие следы?

— Бейсбольный мячик, — произнёс Расти, закатывая платформу в бокс. — Но не обычный, а покрытый золотом. Да. Думаю, брошенный с достаточной силой, он мог бы это натворить. Я уверен, что именно им это и сделано.

Расти наклонил голову к Линде. Их маски столкнулись. Он заглянул ей в глаза.

— Такой мячик есть у Джима Ренни. Я видел такой у него на столе, когда заходил к нему поболтать об исчезнувшем пропане. О других я ничего не скажу, но, думаю, нам теперь известно, где умер Лестер Коггинс. И кто его убил.