Под музыку Вивальди

За центральных зданий черствым рустом —в переулке, в доме из доходных,где все вымороченней жилплощадькоммунальная, в квартире, слишком некой,в комнате, как водка, одинокойжил старик, но без своей старухи.Было деду семьдесят. Возможно,шло к восьмидесяти – горькие запоивозраст затянули как бы ряской —старый пруд. Он был пенсионером:пил по пенсиям. Но лишь по смерти бабки:умерла, как ни ходил за нею.В голой комнате его теперь осталсялишь портрет ее великолепный:с фотографии глядела гордо

женщина красы не то что строгой —замкнутой скорей, скорее – скрытнойкак порывы юности. Прекрасными таинственным лицо ее казалосьна портрете молодом, хоть старойфотография была и пожелтевшей.Оттого ль что не хватало водки,иль от одиночества – не знаю —но надумал дедушка женитьсяна одной старухе из продмага(разумеется, из винного отдела).Говорил старик своей старухе:«Мне не надо твоего прибытка.Ты ведь, знать, на пенсию выходишь.Детки твои тоже разбежались.Кончится прибыток, а вдвоем мы

пенсиями сложимся – протянем».Долго думала убогая старуханад причудой этого пьянчуги:тридцать лет она жила без мужа,выросли и разлетелись детки,дед сказал, что комната большая,а у ней не комната – каморка.Чуть не сладилось у деда это дело,чуть не вышла за него старуха,но надумал дедушка невестепоказать вперед свою жилплощадь.Оглядела койку, подоконник,стол, обоев рвань, в окошке – дворики портрет старинный заприметив,долго на него глядела бабка…

наглядевшись, деду отказаланаотрез: уж больно пьешь нетрезво.

Во Сретенье

«И рече рабу, кто есть человек оный

иже идет по поле во сретенье нам»

(Быт., 24, 65)И в поле вышел Исаакнавстречу сумеркам. Но мракеще лишь зарождаться начал.Кричал ишак, тот мрак вдохнув.За горизонта вечный кругисчезло солнце. Лай собачийсливался с блеяньем овец.И пахли травы. И чебрецсредь них особо. Пахло волей.Шел Исаак в раздумий мгле

по остывающей земленавстречу сумрачному полю.За праотеческой спинойшатры исчезли. И роднойвкус дыма пустошью зашелсяв пространстве чуждом и большом,где степь лежала нагишом,наложнице подобно. Шел всёи шел пустынный Исаак.Сгущался вековечный мрак,но разглядела человекасредь надвигавшейся земли,среди времен грядущей тьмыс верблюда дальнего Ревекка.

Для кота