Под небом Финского залива

Вот и сгорбленная полуразвалившаяся избушка, в которую они заходили когда-то втроем. Света свернула на заросшую тропинку, ведущую к ней, почти непроизвольно: почему-то опять захотелось заглянутъ в нее и проститься с ней, такой заброшенной и одинокой, как сама Света в этот грустный день расставания с тем, что составляло фон для ее беззаботной санаторной жизни. Задумчивая и притихшая, она перешагнула порог избушки и остановилась в изумлении. Избушка была прибрана: исчезли все ржавые, разбитые железки и прочий хлам, который был разбросан по полу тогда, когда она с ребятами заходила сюда на второй день по приезде на берег Финского залива. Только в углу стояло старое, ржавое, но не дырявое ведро, а в нем торчал полынный веник, связанный и обвязанный куском проволоки. Пол был чисто выметен, а полка, на которой раньше валялись старые худые кастрюли и чайники и которая была покрыта мохнатым слоем пыли, была вымыта и даже выскоблена. На ней ничего не стояло, только в углу лежала пачка газет. "Кто же навел здесь такой порядок?" - подумала Света и тут же получила ответ. На единственной непродырявленной стене избушки было написано куском известняка: "Рыжик, привет! Твой Конек-Горбунок". Сережка! Сережка навел здесь порядок. Может быть, приходил сюда и сидел здесь, когда она с Генкой проводила время возле залива, и оставил ей эти слова, которые понятны были только ей одной. Рыжик! Свете сразу вспомнился ресторан "Только для иностранцев", их показной вход в ресторан, финны, приславшие ей коробку конфет, музыкальный ящик и "Катюша", под звуки которой они уходили из ресторана.

- Привет, Сережка,- сказала Света вполголоса.- Откуда ты знал, что я приду сюда?

Света подошла к лавке, провела пальцем по ее шершавой поверхности, пыли было совсем немного. Она вытащила из пачки газет одну и, расстелив ее на лавке, села. Взяла в руки остальные, посмотрела на число, ровно восемь дней назад они появились на свет, наверное, в этот день Сережа купил их в газетном киоске, расположенном рядом с их санаторием, и читал здесь. А убрался он в этой развалюхе наверняка раньше. Когда? Может быть, в тот день, когда она проводила время с Геной, скорее всего, а может, когда она ездила с Вано в пивбар, где встретила Гену с Толей, а он в это время где-то крутился один, теперь разве узнаешь, да и неважно это. Предали они Сережу, она и Гена, но все равно ничего хорошего у них не получилось, были звездные минуты, была радость общения наедине на краю той черты, за которую они не переступили, но все развеялось как дым. А Сережа ходил в одиночестве по этой тропе и, может быть, вспоминал ее, когда они с Геной были заняты только друг другом. Навел порядок в этой избушке и даже ни слова не сказал об этом, но, значит, надеялся, что она опять заглянет сюда, если написал это послание.

Ей вспомнились слова из кинофильма "Мужчина и женщина" - "Какая странная судьба... . Только вспомнились они совсем не в контексте той песни, в которой продолжением этой фразы были слова: "как долго прятала тебя..." Эта фраза пришла к ней именно в связи с ее странной судьбой, которая то и дело выкидывала с ней всякие фокусы. Не было бы Гены, она, возможно, влюбилась бы в Сережу, но нет же, судьба нарочно подкинула ей сначала Гену, который с ходу вторгся в ее душу своей похожестью на героя ее романа, и рядом Сережу, хорошего, покладистого парня, но в душе ее уже поселился Гена, и Сереже там не осталось места. Не зря говорят: "сердцу не прикажешь", нет, не прикажешь ему, оно не слушается слов рассудка, это известно давно. И вот результат: ее даже некому проводить до вокзала. Смешно! Она вспомнила, с какой радостью сообщал ей Гена о том, что он продлил путевку еще на неделю, чтобы проводить ее... Впрочем, обойдется она без провожатых, не в первый раз. А отдохнула она неплохо: масса впечатлений, событий, есть что вспомнить на досуге, если он у нее еще будет, этот досуг. А что касается любовных переживаний, так дай Бог, чтобы они всегда были, это гораздо лучше, чем отсутствие оных в связи с отсутствием самой любви. И даже тихая заводь семейной жизни, где все покойно и гладко,- такая неинтересная картина по сравнению с бурей чувств, пережитых Светой за эти двадцать четыре коротких, и очень длинных дня. А что все когда-то кончается - так ведь это не новость, и к этому надо всегда быть готовой. Света опять взглянула на Сережины каракули. "Вот и с Сережкой опять свиделась. Спасибо тебе, Сережка, ты сразу изменил мое минорное настроение в лучшую сторону. До свиданья. Я долго буду помнить тебя, как хорошего друга. И ты, избушка на курьих ножках, до свиданья, может быть, тоже свидимся, если у меня хватит терпения еще целый год писать скучную канцелярскую фразу". Света опять сложила газеты в одну пачку, подвинув их поближе к стене, и вышла из развалюхи, чтобы продолжить свое последнее "турне".