Под парусом в Антарктиду

Когда он готовит, то берет продукты какие вздумается и в любых количествах, без ограничения. Хуже этого для Боцмана придумать нельзя. Он начинает ругать Диму, тот грубо огрызается, добавляется еще пара посторонних возгласов в этом споре, что доводит Боцмана, сидящего на мешках продуктов, до истерики. Он втягивается в общий спор и начинает ругаться с мужиками, которые в отношении к жратве и так большие молодцы. Видя, что не на шутку распалились обе половины, я поговорил отдельно с Димой и отдельно с Боцманом. Диме внушал наши новые правила, появившиеся на перегоне до Ушуаи, состоящие в том, что жратву нужно растянуть до Австралии, как минимум, потому что даже там ее покупать будет не на что. Сашку попробовал уговорить относиться к этой проблеме хотя бы мало-мальски философски, стараться терпеть чужие мнения и лишний раз не нервничать. Уставшие, лишенные прежней прыти, мы, тем не менее, шли дальше и вступили в тяжелый период, где самыми неприятными могли оказаться даже не внешние трудности, а психологические неувязки.

Стали чаще встречаться айсберги и отдельные льдины. Айсберги менее опасны, потому что они видны постоянно и даже ночью, и мы в силах избежать столкновения. Льдины тоже неплохо видны, но только днем, ночи же проходили в напряжении, в постоянном предчувствии удара. Полная темнота в конце февраля на этой широте была четыре с половиной часа, и мы восстановили прожектор, который подарили нам наши моряки в Мар-дель-Плате, и теперь держали его в кокпите под рукой у рулевого.