Под перекрёстным огнём. Том 2

— «Моё мнение, Фернандо, если, конечно, оно тебе интересно — Хуан просто маленький. Он — мальчик, не нюхавший пороху, не живший в клоаке под названием «высшее общество». Не дравшийся там за каждый метр своего пути по сияющим золотом коврам, чтоб тебя там не облили помоями и не слили в сортире. Он не знает жизни, потому руководствуется эмоциями и чувствами, а не целесообрасностью. Господи, Фернандо, пишу и сама удивляюсь! Ему ведь всего девятнадцать! ДЕВЯТНАДЦАТЬ! Великое счастье, что он вообще смог чего-то достичь! Потому не думаю, что стоит предъявлять к нему повышенные требования — он таков, каков есть. Он обязательно станет более умным и опытным, но для этого надо время…»

— А ведь верную оценку девочка даёт, — всё так же задумчиво произнёс император. — Мальчик юн. Молод. Да, щенку уже дали почувствовать вкус крови, уже дали показать врагам зубы… Дали даже гавкнуть на самого Феррейра! Но он всё равно ещё щенок, думает как щенок и как щенок действует. У него в голове одни юбки, аж пять штук — не думаю, что он останется верен моей милой белокурой племяннице… Но если его воспитать ПРАВИЛЬНО, из него получится неплохой матёрый волчище! — Он сделал паузу. — Нет, Лея не дура, друзья мои. Её генетические эксперименты дали плоды, но сумеет ли она ими воспользоваться — тот вопрос!

Фернандо слез с подоконника, обошел стол и сел на своё место, в собственный стул-качалку.

— Отец, я не понимаю твоей увлечённости мальчишкой. Даже если из него что-то вырастет, в чём лично я сомневаюсь, он ОДИН. А одиночки никогда не поворачивают историю вспять. А мы обложили Венеру так… Что это и есть ИСТОРИЯ.

— Сынок, лев во главе стада баранов куда опаснее барана во главе стаи львов, — парировал император. — Они, венериане — львы. Но пока ими руководит… Извиняюсь за каламбур, я не хочу им никого оскорбить, просто аналогия… Пока их возглавляет овца-Лея, мы в безопасности. Как только там окажется кто-то чуть более умный и решительный — все наши сегодняшние достижения обесценятся. Мы не в том положении, чтобы сталкиваться с Венерой лоб ко лбу в военном плане, и все это прекрасно понимают.

— Ладно, хватит вам мусолить мальчишку, у меня тост! — поднялся и взял бокал сеньор Хименес. Остальные последовали его примеру — тоже взяли свои бокалы. — Сегодня лично я открыл новую линию в Веракрусе. И горд этим, ибо это была последняя. Ранее подобные были пущены в Лиме, Сальвадоре, Пуэбло и Рондонии, и ещё много где. И каждая из них — лишь линия финишной сборки, детали для которых, каждую из сотен тысяч единиц номенклатуры, мы так же будем где-то у себя производить. Отныне и во веки веков мы будем САМИ собирать космические корабли — большие и мощные, собственного проекта! Опытные образцы которых прекрасно себя показали, выявив множество недостатков, устранив которые мы так же приобрели бесценный опыт.

Сеньор помолчал, поморщился. Ибо то, о чём он говорил, было делом всей его жизни. Не так — всей жизни их поколения, первого послевоенного поколения настоящих патриотов, которых не так уж мало даже на фоне вечно продажной аристократической верхушки.

— Не буду говорить, сколько лет мы шли к этому, — продолжил он. — Я до стольки считать не умею. Но теперь мы — держава. Независимая. Способная потребовать от мира того, чего достойны.

Но пью я, — поднял он бокал над собой, — за БЛАГОРАЗУМИЕ. За то, чтобы успехи не застилали нам глаза и не дали наделать ошибок. Они там, — абстрактно махнул он за плечо, — могут сколько угодно рассуждать о величии новой версии Владычицы Южных Морей, но я хочу чтобы и у нас, здесь присутствующих, и у нашей смены, — кивок на Фернандо, — глаза всегда были открыты. За трезвость, сеньоры! Трезвость в оценках!

— За трезвость! — поддержал его императорский шурин. — Какой хороший тост под хорошее вино!

Присутствующие скупо засмеялись. Пригубили, поставили свои бокалы.

— Что там по войне? Есть что-нибудь новое? — обратился Себастьян Второй к «тёмной личности».

Службист кивнул и неторопливо, но емко и коротко начал доклад.

— Да, так и есть, они готовятся к вторжению. Возьмут Европу штурмом, оккупируют и создадут своё правительство. И что-то мне подсказывает, будут жёсткими — границу перекроют, в том числе финансовую, и все лавочки всех разведок на этом континенте… — Показал неприличный жест.

— Но это лишь наёмные частные армии, — ухмыльнулся сеньор Герреро. — А там хватает и местных. Против местных кланов они не пойдут, иначе получат полноценную партизанскую войну. В ГОРОДАХ! — подчеркнул он, подняв палец. — Уровень потерь в такой войне… — Отрицательно покачал головой и повернулся к Себастьяну. — Брат, ты уверен, что твоя сестра нормальная?

— Абсолютно, — кивнул император. — Вы не оценивайте её величество по слухам. Оценивайте по действиям. Вот Карлос, например, подтвердит, что когда её припирают к стенке, она способна на решительные поступки. Правда, Карлос?

Сеньор Хименес скупо кивнул, прошептав про себя что-то нехорошее.