Под покровом небес

Обедать они сели в голом, похожем на колодец помещении без окон, где возникало желание перейти на шепот, поскольку каждое произнесенное слово сопровождалось искажающим его эхом. Единственным источником света служил дверной проем в главное патио. Порт щелкнул выключателем электрической лампы над головой: тщетно. Босоногая служанка хихикнула.

— Света нет, — сказала она, ставя на стол их суп.

— Хорошо, — сказал Таннер, — мы поедим в патио.

Служанка опрометью выбежала из комнаты и вернулась с Мохаммедом, который нахмурил брови, но все же взялся помочь им перенести стол и стулья под своды аркады.

— Благодарение небесам, что они арабы, а не французы, — сказала Кит. — Иначе было бы против правил есть на воздухе.

— Будь они французами, мы смогли бы поесть внутри, — сказал Таннер.

Они закурили в надежде хотя бы отчасти перебить зловоние, периодически долетавшее до них из бассейна. Детей забрали; теперь их вопли доносились из внутренней комнаты.

Таннер перестал есть и уставился в тарелку. Затем оттолкнул свой стул и швырнул салфетку на стол.

— Господь всеблагой, может, это и единственная гостиница в городе, но я могу найти что-нибудь поприличнее на базаре. Полюбуйтесь на этот суп! В нем полно дохлятины.

Порт исследовал свою миску:

— Это долгоносики. Должно быть, они были в лапше.

— Но теперь-то они в супе. Он кишит ими. Вы можете питаться падалью в этом Тауэре, если вам так нравится. Что до меня, то я иду искать какой-нибудь местный ресторан.

— До скорого, — бросил Порт. Таннер ушел.

Через час он вернулся, куда менее воинственно настроенный и заметно упавший духом. Порт и Кит по-прежнему сидели в патио, склонившись над своим кофе и отгоняя мух.

— Ну как? Нашел что-нибудь? — спросили они.

— Еду? Чертовски хорошую. — Он сел. — Но я не смог добыть никакой информации о том, как убраться из этого места.

Порт, чье мнение о французском своего приятеля никогда не было высоким, хмыкнул. Несколько минут спустя он поднялся и отправился в город сам собирать те крупицы сведений, которые мог, относительно расписания транспорта в этих краях. Несмотря на утомительную жару и полупустой желудок, он насвистывал, шагая под безлюдными аркадами: мысль об избавлении от Таннера окрыляла его. Он уже меньше замечал мух.

Под вечер к дверям гостиницы подъехал внушительных размеров автомобиль. Это был «мерседес» Лайлов.

— Большего идиотизма нельзя себе и вообразить! Рыскать в поисках какой-то заброшенной деревеньки, о которой никто и слыхом не слыхивал! — причитала миссис Лайл. — Из-за тебя мы чуть не опоздали к чаю. Вот уж ты бы повеселился. А теперь прогони этих голодранцев и иди сюда. Mosh! Mosh! — завопила она, набросившись внезапно на группку местных подростков, обступивших машину. — Mosh! Imshi![38] — Она угрожающе замахнулась сумочкой; дети озадаченно расступились перед ней.

— Требуется знать нужное слово, чтобы их разогнать, — сказал Эрик, выпрыгивая из машины и хлопая дверцей. — Бесполезно говорить, что ты позовешь полицию. Они не знают, что это такое.

— Не мели чушь! Какая еще полиция! Никогда не угрожай туземцам местным начальством. Помни, что мы здесь не признаем французское владычество.

— Ох, это же в Рифе, мама, а здесь испанское владычество.

— Эрик! Ты уймешься когда-нибудь? Думаешь, я не помню, что сказала мне мадам Готье? К чему ты клонишь! — Она остановилась, увидев столик под сводчатой галереей, все еще заставленный грязной посудой и стаканами Порта и Кит. — Надо же! Кто-то еще приехал, — сказала она тоном, выдававшим крайнее любопытство. Она осуждающе повернулась к Эрику: — И они ели на воздухе! Я же говорила тебе, что мы могли поесть на воздухе, если бы ты проявил хоть капельку настойчивости. Чай у тебя в номере. Ты принесешь его? Я должна присматривать за этим гнусным огнем на кухне. Да, достань еще сахар и открой новую коробку печенья.

Эрик возвращался с банкой чая, когда с улицы в патио вошел Порт.

— Мистер Морсби! — вскричал он. — Какой приятный сюрприз!

Порт постарался не вытянуться в лице.

— Привет, — сказал он. — Какими судьбами? По-моему, я узнал вашу машину у входа.

— Одну секунду. Я должен отдать маме чай. Она ждет его на кухне. — Он кинулся через боковую дверь, наступив на одну из неприличных собак, в изнеможении разлегшуюся в темноте прямо за порогом. Та заскулила. Порт поспешил наверх к Кит и сообщил ей последнюю плохую новость. Минуту спустя Эрик уже барабанил в дверь:

— Я говорю, не выпьете ли вы с нами чаю через десять минут в одиннадцатом номере? Рад снова видеть вас, миссис Морсби.

Одиннадцатый номер занимала миссис Лайл; он был длиннее, но такой же голый, как и все остальные, и располагался прямо над входом. По ходу чаепития она поминутно вскакивала с кровати, на которой все сидели за неимением стульев, подходила к окну и кричала на улицу: «Mosh! Mosh!»

Наступил момент, когда Порт больше уже не мог сдерживать своего любопытства.

— Что это за странное слово, которое вы выкрикиваете, миссис Лайл?

— Я отгоняю этих маленьких вороватых негров от моей машины.

— Но что вы им говорите? Это арабское слово?