Под покровом тайны

И Амрит вовсе не собирался попадаться им под горячую руку.

Убежище оказалось одноэтажным домишком на окраине Бенджинга, состоящим из прихожей, общей залы и двух комнат. Вполне прилично по меркам простых людей, да и у Чи в гостях Элизабет привыкла к меньшему. Принц тоже был не избалован условиями проживания во время дипломатических и шпионских странствий.

Больше всех за скромность обстановки переживал Фэй.

Как же, венценосные особы - золотой свиток не ускользнул от взгляда военного - вынуждены ютиться в подобной халупе. Но принц его успокоил, переключив на более важный вопрос.

Как они собираются возвращать законную власть?

Вместе с Хоном и верными ему воинами оборону в Запретном Дворце заняли индустанцы. Народу об этом никто не сообщал, естественно, вся стража принца носила чёрные маски-доспехи, полностью скрывающие лица. Очень удобно, если хочешь спрятать кучу шпионов и предателей на самом видном месте.

Хон показался народу один раз, во время официальных похорон Шона Шу, прежнего Императора. Коронация нового была назначена на первый день следующего месяца, то есть оставалась всего неделя.  

Слухи из дворца поступали исправно, но становились все неутешительнее. Стражники из казармы, отказавшиеся служить Хону, были казнены мятежниками на месте. Тем, кто проживал за пределами дворца и не был на дежурстве в день переворота, повезло больше - они в большинстве своём успели сбежать от репрессий и теперь прятались по близлежащим деревням, ожидая сигнала от Фэя.

Долго так продолжаться, естественно, не могло. Людям нужна была стабильность, семьям крыша над головой, а стране твёрдая рука. Хон метался из крайности в крайность, не зная, что предпринять, то умерщвляя неугодных, то назначая даты торжеств с гуляниями, чтобы задобрить возмущающуюся все громче толпу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Он даже отважился на смелый шаг - выйти к народу еще раз. Помахал рукой с дворцовой стены, и даже проехался по городу в открытом паланкине. Помидорами его не закидали - все-таки почтение к императорской крови пересилило - но и бурных оваций Хон не дождался. Его встречали той же траурной тишиной, которой неделей ранее провожали в последний путь отца-Императора.

Хон вернулся во дворец еще более хмурый, чем покинул его, если это возможно. И издал новый указ. 

Министра Минг, как и еще пятерых высокопоставленных чиновников, не согласных с резкой сменой власти,  новый преемник Императора повелевал казнить на центральной площади следующим утром. В назидание вольнодумцам.

Остальное шакалье быстро признало первого принца наследным и спешно назначило дату для церемонии коронации. Дата практически совпадала с днём Нового Года, так что праздновать населению предстояло целую неделю.

Новый Повелитель пытался заглушить таким образом народное недовольство.

Безуспешно.

Возмущение крепло.

Из дворца начали распускать слух, что Императора убил третий принц, подговоренный саксонской шпионкой. Лин в ответ по своей сети информаторов запустил встречную мысль - принц Хон отцеубийца и обманом и преступлением пытается занять трон.

Люди не знали, чему верить, и оттого волновались еще больше.

Утро казни выдалось пасмурным и холодным. С утра зарядил мелкий дождь, хотя узники ему даже обрадовались. Поили их в казематах раз в день, и весьма скудно.

Бывших министров привезли на центральную площадь, где должна была состояться казнь. Толпа, собравшаяся несмотря на промозглую погоду, роптала. Кое-где раздавались выкрики:

- Смерть предателям!

Однако, призывы согнать с трона узурпатора, хоть и высказывались куда тише, находили больше отзыва в душе собравшихся.

Связанных министров, во главе с Мингом, сгрузили с телеги на эшафот. Толпа подтянулась поближе, хоть и не одобряя происходящего, люди не хотели пропустить редкое зрелище. Палач доводил до совершенства двуручный меч, которым будут отсечены мятежные головы. Шестеро пленников с нарастающим ужасом смотрели, как он натачивал и без того почти невидимое острие.

На помост поднялся один из сопровождавших телегу дворцовых служащих, держа перед собой свиток с алой печатью, будто щит.

Глашатай выступил вперёд, откашлялся, привлекая внимание. Люди стихли, готовясь внимать императорскому указу. Хоть и пришедший к власти нелегально, Хон сидел на императорском троне, а значит, для простых жителей был законом.

Слуга развернул свиток и открыл рот, готовясь зачитать перлы мудрости принца, но замер на полувдохе. Вслед за ним на помост поднимался хрупкий юноша, в котором острый глаз мог угадать переодетую девушку.

Элизабет не собиралась сидеть сложа руки, когда ее друзей ведут на казнь. Она насмотрелась в своей короткой жизни на предательства, измены и ложь, и не собиралась подводить тех, кто ей ничего перечисленного не делал, мало того, раз за разом доказывал свою преданность.

Лин зря времени не терял. Все сбежавшие от репрессий принца стражники были мобилизованы и смешались с толпой, одетые в штатское. Подстрекателей, орущих в поддержку Хона, убрали тихо и незаметно.