Под прикрытием (СИ)

Ефим же, на другую роль - как «Командующего всеми фронтами» Барабанщикова, не соглашался.

Репетиции проходили нормально, режиссёр Певницкий нарадоваться не мог способностью юных дарований и не уставал нахваливать меня, каждый раз гримируя по новому:

- Ищу Вам подходящий образ…

- Чё там искать? – бурчу, - негр, он и в Африке – негр.

Пока не дошли до сцены удушения мной Дездемоны… Тьфу, ты – комиссара Дездемоновой.

- Не верю! – заорал Аристарх Христофорович.

- Чему Вы не верите? – спросил я, прерывая своё «занятие».

- Так не душат!

- Ну, уж извините, товарищ режиссёр! Как-то не доводилось «в реале» душить женщин, - и ехидно, - если имеется на этот счёт опыт – может, поделитесь?

- Эх, молодёжь… Отойдите и смотрите, как это делается.

Показывает, душа бедную Елизавету… Ну, со стороны… Может и, не достаточно профессионально выглядит – но красиво!

- Красиво, но неправдоподобно, - буркнул еле слышно Барон.

- Поняли, товарищ Свешников? – спрашивает режиссёр отдуваясь.

По сюжету, товарищу Дездемоновой очень не нравилось – что её душат и, она активно сопротивлялась. Не кисельная барышня же – как её прототип, да?!

- Ну… Типа, понял.

- Попробуйте ещё раз!

Снова хватаю Елизавету за шею и валю её на солдатскую кровать… Та хрипит:

- Я невиновна пред Реввоенсоветом!

Режиссёр опять за своё:

- Не верю!

Я, в сердцах:

- Да, что опять не так, Аристарх Христофорович?

Тот, оглядывает меня с ног до головы, особенно долго задержав взгляд в районе ниже пояса:

- У Вас вид человека - не убивающего другого, а наоборот - решившего сделать ещё одного!

Все, прямо таки - ухахатываются с его слов…

Он набросился на бедную Лизу:

- А Вы, барышня, что так хрипите эротично? Вас же душат – а не наоборот… Насилуют, по обоюдному согласию.

- ХАХАХА!!!

Короче, дубль за дублем – а свисту нет!

В конце концов, режиссёру это надоело:

- На сегодня довольно, продолжим сцену на следующей репетиции. А Вам, товарищ Свешников, не помешало бы позаниматься актёрскому мастерству дополнительно.

***

Проводив Елизавету до дома, весь загруженный такой, возвращаюсь мимо Трактира… Ну и, как обычно – не удержавшись зашёл.

- Софья Николаевна! Извините, за наивный вопрос…, - спрашиваю разоблачившись до формы «номер ноль», - а Вы знаете, что такое «ролевые игры»?

Та, в пеньюаре перед большим зеркалом - сооружая из строгой причёски хозяйки-нэпманши, раскрепощённую копну волос развратницы-ведьмы:

- «Ролевые игры»? Нет, но знаю – Вы всегда-что-нибудь… Хихихи! Эдакое – забавное выдумываете! Хоть, не пошлятина какая - как прошлый раз?

- Да, нет… Что Вы! Да и «в прошлый раз» - вовсе не пошлятина была, а даже как бы - не наоборот.

Закончив свои женские дела с преображением, подходит поближе:

- Ну, тогда я согласна. Чё там делать надо, как вставать?

- «Вставать» надо прямо - хотя и не обязательно по стойке «смирно». Давайте представим, что Вы – грешница Дездемона, а я – ревнивый Отелло… Представили?

- Ну… Положим – представила. И, чё?

- Ты молилась на ночь, Дездемона?!

За горло её - грешную и, на жалобно скрипнувшую кровать… Вдруг:

ТЫРЦ!!!

Всё как-то разом подпрыгнуло и, из вертикального - стало строго горизонтальным… В голове - «вата», в глазах - искры, в ушах - звон.

Затем, приходя в сознание, лицом чувствую мягкие женские волосы. Спрашиваю:

- Что это было? Йеллоустоун в Штатах звезданул или «Планета-X» в Землю врезалась?

Как сквозь рассеивающейся туман, вижу встревоженный лик моей партнёрши «по ролевым играм»:

- Серафимушка, ты жив? Ох, Боже ж ты мой… Я тебя не сильно?

Блин, она ещё и спрашивает!

- Не, не сильно… Как лошадь копытом!

Самое главное – встревожено ощупываю языком зубы. Живого стоматолога или дантиста я здесь ещё не видел и, сильно сомневаюсь – что они в Советской России сохранились, как вид… Вскоре успокаиваюсь: слава Богу, вроде всё целые – хотя, сильно побаливает нижняя челюсть.

Приподнимаюсь и массируя её, шепелявлю:

- Не удивительно, что Вы так рано овдовели, Софья Николаевна…

Слегка обижается, надувает губки и крестится на иконы:

- Моему Егору Никифоровичу, уже за пятьдесят пять было - когда меня за него замуж выдали. Его и бить не надо было – только дышать на него сильней, чтоб душу Богу отдал.

По ходящим в Ульяновске сплетням, молодая Софья «залюбила» старика вусмерть… Мол, так «на ней» - в собственной постели, тот и умер. Охотно верю и даже слегка завидую – славная смерть. Если б, мне представилась возможность выбирать…

То – только так и, никак иначе!

- Ну, его нафиг – эти «эксперименты». Давайте мы с вами, Софья Николаевна, вернёмся к старой доброй классике. Лягте на кровать попой вниз и постарайтесь поширше раздвинуть ноги…

Спустя несколько минут:

- Серафимушка, а можно я…?

- Если есть желание карябать мне спину – не стесняйтесь. Но лучше помогайте мне - поддерживая за ягодицы. Вот, так… Что-то меня сегодня на Вас укачивает…

***

На следующей репетиции, в моей актёрской игре никаких улучшений замечено не было.

Разочаровавшись во мне, Певницкий махнул рукой:

- Извините, товарищ Свешников… Я в Вас ошибся! Нет у Вас никакого актёрского дарования.