Под прицелом взгляда

– Тик-так, пешка, тик-так. – Он отвернулся спиной к камере и направился к Никите, в руках у него была точно такая же пластиковая бутылка, с распылителем вместо крышки. – Смотри пешка, или ты это сделаешь, или это сделаю я. – Он поднес бутылку к лицу Никиты и начал обильно его опрыскивать. Когда оно было достаточно влажным, он выбросил бутылку и поджег спичку. – Или ты пешка, или я.

Последняя его фраза, прозвучала очень жестоко и холодно. Кристина поняла, что сейчас либо умрёт ее брат, либо ей придется убить человека в кресле, что сидит рядом с ней. Герман кричал, он кричал так, как никогда ранее. Она повернулась к нему лицом и на своей коже ощутила весь его ужас. Его взгляд прокалывал ее насквозь тысячами копий, а голос в мониторе все твердил: «Либо ты, либо я.» Кристина, взяла эту пластиковую бутылку со стола и подошла к Герману.

– Не надо, – он умолял ее. – Не надо, ты не сможешь с этим жить. – Сейчас его голос был более спокоен, он словно понимал, что все это неизбежно.

– Может быть, – Она направила распылитель ему в лицо. – Но без своего брата я жить точно не смогу.

Быстрым движением пальца она нажала на курок около десяти раз, словно десять выстрелов в лицо. Герман кричал и плевался бензином. Проволока, который были привязаны его руки, уже протерла кожу и начинала свою игру с мясом. «Либо ты, либо я.» Голос не переставал произносить, одну и ту же фразу. «Либо ты, либо я, пешка.» Кристина достала из кармана куртки зажигалку, она зажглась с первого раза.

– Не делай этого!

– Прости…

Пламя охватило его лицо целиком. Оно вспыхнуло словно маленький взрыв. Тело Германа дергалось с невидимой амплитудой, его длинные светлые волосы в мгновение начали плавиться. Его крик был не долгим, но очень громким и звонким, пламя проникало ему в горло и опаляло все внутри. На коже начали появляться волдыри, много волдырей. Они росли и лопались. Его шатало на этом кресле из стороны в сторону, но проволока не давала ему выбраться. Он был абсолютно беспомощен. Только он и огонь, он и невыносимая боль. Затем его крики и движения остановились, вместе с этим остановилось его сердце. Оно просто не выдержало.

Взгляд Кристины был направлен прямо на лицо Германа, но она не видела происходящего. Ее не было здесь. Она находилась в любом другом месте, только не здесь. Ее сознание покинуло тело на какое-то время. Она стояла на ногах, пока хватало сил, но вскоре ее колени подкосились, и она упала в обморок.

Глава 28

Когда Кристина пришла в себя и открыла глаза, она была за рулем своей машины, в том самом месте, где она ее оставила. Кадры, как она сюда попала, были словно вырезаны ножницами из ее памяти. Она подняла глаза и посмотрела в зеркало заднего вида на свое отражение. Хуже чем сейчас она не выглядела никогда. Помятое лицо, огромные мешки под глазами, растёкшаяся тушь по всему лицу.

Кристина положила ладони на руль и сразу увидела кровь на левой руке. Ее память, быстрыми боксерскими ударами начала возвращаться к ней. Огонь, кровь и ужас. Она крепко зажмурилась, пытаясь выкинуть эти образы из головы, но ничего не получалось. Огонь, кровь и ужас. Она не могла отвлечься от этих мыслей, до тех пор, пока не повернула голову направо и не увидела, маленькую коробку от шахмат. На ней лежал, сотовый телефон и небольшой клочок бумаги. Кристина судорожно взяла листок в руки и прочитала то, что написано.

«Я рад, что у нас с тобой, теперь доверительные отношения пешка, надеюсь, так будет продолжаться и далее. Этот телефон должен быть всегда при тебе. Он должен всегда работать. Если он отключится, по какой-либо причине, я отрежу твоему брату правую ногу, и по кускам буду отправлять ее бандеролью на твой адрес. Если ты свяжешься с властями, я так же об этом узнаю. Я всегда буду наблюдать за тобой. С этого момента ты не одна. Я твой дьявол и ангел хранитель, пешка. И первое, что ты для меня должна сделать, это отвезти эту милую коробочку, вот по этому адресу: Ул. Строителей 16. Кв. 54. До скорого, пешка. И помни, теперь ты под прицелом взгляда».