Под псевдонимом Ксанти

…Фильм был о нем, о Внуском. Кинооператор не сводил с него объектива. Ничего другого и никого другого аппарат не фиксировал — только Внуского. Вот он вышел из здания, где служил, обошел «Волгу», открыл дверцу, отключил тайную сигнализацию, сел за руль… Машина двинулась — и камера поспешила следом. Оператор ухитрился и в пути держать на прицеле только Внуского. Видимо, машина с оператором двигалась слева от него… И он, Внуский, не видел! Он чертыхнулся — ведь он был уверен, что очень хитер и внимательно следит за тем, чтобы никто не увязался за ним. Когда и куда он ездил в этом костюме в клеточку? Пожалуй, месяц назад это было. Да-да… Боже мой! Прошел целый месяц! Значит, месяц за ним следили. А он, болван, был спокоен и даже радовался, что у него все так хорошо складывается. Целый месяц! В этот период он даже выезжал за границу!

Боже мой, неужели и там за ним было установлено наблюдение? Тогда им известно и то, куда он исчезал каждый вечер! Тогда им известно и то, что он отправлялся в коттедж, где его ждали трое: шеф, непосредственно руководивший им, специалист по радиоаппаратуре, технике передачи и приема сигналов и шифровальщик. И каждый вечер с семи часов до одиннадцати они показывали ему хитрости шпионской техники. А потом к дому подъезжал автомобиль — каждый раз новой марки, и в нем находился каждый раз другой шофер, но в глубине машины каждый раз сидел его большой друг, и они отправлялись погулять в очередной ночной клуб. Неужели и это им известно?!

На экране между тем «Волга» остановилась на площади, и Внуский неторопливо вышел из автомобиля и направился к одному из телефонов-автоматов. Вот он воткнул в дырку двушку, прикрыл телефон спиной… «Молодец!» — похвалил он сам себя, убедившись, что оператору, как он ни пытался, не удалось взять под прицел объектива аппарат. Стал набирать номер. Ну, им неизвестно, куда он звонит. Сейчас, наверное, начнут требовать, чтоб он им назвал его. А он этого не сделает.

— Вот, — удовлетворенно сказал Хаджумар. — Вот вы и набрали номер 436-94-75. Гудок, второй, третий, четвертый… Наконец подняли трубку. Вы, Внуский, слышите голос, но не отвечаете. Вы кладете трубку и вновь набираете. И опять не отвечаете на отзыв… Условный сигнал подан… Теперь вам пора отправляться по маршруту… Поехали…

Внуский почувствовал, как глубоко в желудке возникла горячая волна, тошнота подкатила к горлу и слабость, набирая скорость, побежала по всему телу, покрывая его холодным потом.

Глава 10

Сверкающим покрывалом навис над залом потолок. Люминесцентные лампы были хитроумно упрятаны, скрыты от глаз, но свет их проникал в помещение, проникал в каждый угол, ярко выделял многокрасочный рисунок пышного ковралана, покрывшего пол. Несмотря на отсутствие окон, здесь было обилие света и не верилось, что зал под землей.

— И все-таки это так, — довольный эффектом, произведенным дворцом, заявил сопровождавший Мамсурова студент-немец, специализировавшийся в Мюнхенском университете по русской филологии, и привычно тряхнул головой, после чего его светлые длинные волосы веером улеглись на спине. Четко подбирая слова, он дотошно пояснил: — Потолок зала находится на глубине пяти метров, пол — двенадцати… Связь с поверхностью только через лифты.

Амфитеатром расположились бесконечные ряды кресел, обитых желтым бархатистым поролоном. Вдоль первого ряда медленно двигался телевизионный оператор, целясь портативной камерой, примостившейся на его правом плече, в седовласых мужчин, похожих друг на друга из-за черных костюмов и огромных очков. Хаджумар невольно отметил, что добрая треть их была, как и он, в возрасте, близком к рубежу шестидесяти лет.

— Вот ваш ряд, — остановился студент. — Сейчас отыщем и ваше место.

— Ничего, я сам, — посмотрел в пригласительный билет Хаджумар.

— С вашего позволения… — Уверенный в своих познаниях русского языка, Отто чопорно, особо жестко подчеркивая каждый слог, произнес: — Я вас покину на несколько… мгновений. — Он слегка поклонился и — высокий, худощавый, легкий — деловито направился к двери.

Пробираясь к пятнадцатому месту, Хаджумар еще издали приметил пожилого мужчину, пристально следившего за его продвижением. Он сидел выпрямившись, не облокачиваясь на спинку кресла. «Армеец», — определил Хаджумар и, приблизившись (их места оказались рядом), слегка кивнул. Продолговатое лицо, светло-зеленые пронзительные глаза и насупленные брови кого-то ему напоминали. Тонкая кисть соседа с длинными узловатыми пальцами лежала на подлокотнике ладонью вниз и нервно отбивала какую-то маршевую мелодию.

Хаджумар, чтоб не выдать своего любопытства и спокойно поискать в памяти похожий незабытый образ, повел взглядом по рядам.