Под руку с Одиночеством. Дальше

«Обувь здесь вряд ли сможем выбрать, — сомневалась Танька.

Трикотаж посмотрим, задолбалась уже стирать!

Ой, какие мы нежные! Между прочим, половину я стираю.

Зато я зубы за нас чищу!

А я костер разводила!

А я, а я…»

 

— А-адну минутку, — протяжный властный оклик прервал спор. — Документики на животное, будьте добры, — отсалютовал вооруженный мужчина в форме. Еще двое стояли в нескольких шагах, пытаясь поджечь воткнутые в свои рты палочки…

 

«Что за чушь? — удивилась половинка девочки.

Это сигареты, дурманящее зелье такое, — пояснила Танька.

Нафига им дурман? И так в голове сплошная глупость: видала, у того, тощего, что за мысли?

Паскудные, пошлятина одна. Ишь, смотрит как…

Перед смертью, наверное. Пейзажем наслаждается.

Мысль хорошая…

Да, пейзаж располагает…

Я сказала — мысль!

Я и мысливаю!»

 

Спорить ни с кем не хотелось, материализовывать бумажки со штампами — тем более.

«Лют, можешь… — Танька изобразила, что именно задумала.»

«Повеселимся, — откликнулся хищник, исчезая.»

 

— Вы мне? — останавливаясь и спрыгивая с двухколесного, наивно поинтересовалась Танечка. Ехала она совсем неспешно, так что эффект был хорошо заметен.

Вытянувшееся лицо, в трех экземплярах. Сигареты повисли в растерянности вместе с челюстями. Инструмент для добывания огня тихо выскальзывал из безвольных рук.

— Где… — сглотнул сбой в работе мозга ближайший сторож безгрешности.

— Что «где»? Это игра такая? — захлопала ресничками Танюша. — Вы ищете кого-то?

— У тебя. Здесь, — протянул руку к заднему багажнику, — был. Кто?

— Здорово! — подпрыгнула от восхищения девочка и хлопнула в ладошки. — Уже на два вопроса не могу ответить. Давайте еще, это та-ак интересно, — восторженно округлила глазки.

— Кто? В смысле, где? Он. Тьфу ты, заморочила голову. Документы на животное где?

— Какое? — она с подозрением провела рукой по волосам, ухватила в кулачок и посмотрела на кусочек своего хвостика. — Я не животное, — быстро замотала головой из стороны в сторону. — Это прическа такая, не всамделишний хвост.

— Ты издеваешься? Собака твоя где?

— Нет у меня собаки, — удивленно приподняла бровки, — только кошечка, вот эта, зеленая, — безмятежно показала на игрушку Лютика.

— А кто на багажнике сидел?

— Когда? Ведь кто на нем только не сидел.

— Сейчас! Хватит дурить, — сзади стали подходить подельники блюстителя непорочности, — что за фокусы?

— Фу, как пахнет! — сморщила носик Танюша. — Это от ваших сигарет такой аромат? Не про них вчера говорили, что галлюцинации вызывают?

Перед глазами соучастников надзора за правильностью стали танцевать зеленые собаки в полосатой сбруе. Тощий, при этом, ясно видел посылаемые ему воздушные поцелуи от одной куцехвостой плясуньи.

— Что вы замолчали? — поинтересовалась в самый неподходящий момент: собаки, с плакатом «Курить вредно!», как раз шли к пилону. — Спрашивайте, мне же так интересно! — добавила с ироничной укоризной.

 

«Все, можем дальше идти.

Долго их будет так развлекать?

Дня два. Тощему еще и развивать отношения придется, — улыбнулась себе Танька. — Лют?»

«Уже здесь, — умащиваясь на пакете с палаткой, отозвался леопард. — Я на дерево сиганул, — сразу ответил на незаданный вопрос.»

«Молодец! С меня лакомство!

И нам вкусного! — вклинилось подсознание.

Сначала — на базар, мы совсем рядом.»

***

— И для чего? Отличные жертвы могли получиться! — техник опасливо глянул на оператора..

— Она еще одежду хочет присмотреть, сам же видел, — получил спокойное разъяснение.

— А просто сотворить? — изобразил руками круг.

— Хватит, что она надписями ее украшает. Нужно учиться жить среди людей…

***

Из убогого многообразия базарного ассортимента Танечке понравилось только одно платье: белое, из двух частей, с открытыми плечиками. Плотный внутренний элемент был совсем короткий. А прозрачная и свободная внешняя составляющая была вышита белыми цветами по подолу, на плечах и поясе, и доходила до щиколоток. С пыльными серыми кроссовками был еще тот вид…

Она немножко повздыхала над красивой, но сейчас совершенно бесполезной вещью, поняла, что упаковать такое платье в плотный сверток — значит безвозвратно испортить… И попросила отложить эту красоту, и даже оставила залог! Девчонка, что с нее взять.

Быстро пробежалась по рядам и прикупила необходимое. Нашла зубной порошок со свежестью утренней росы и вполне приличные белые гладиаторы — под платье. Украшение для такого случая у Таньки было: длинные деревянные бусы с амулетом. Рунограмму[7] на нем вырезала сама, пока расслаблялась в предыдущей реальности.

«И как мы будем в этом наряде ездить?

Во-первых, можно просто идти рядом с великом, даже привлекательнее будет… — любовалась собой перед старым зеркалом Танька. В импровизированной примерочной было тесно и душно. — Во-вторых, ездить получится, но не быстро.

А ты быстро и не умеешь!

Вот и умею! Велик, просто, весь обвешан, как верблюд…

Ладно, а ночевать где?

Придумаем, еще не вечер! — кокетливо пожала плечиком. — Правда, мы красивая?

Правда, — вздохнуло второе Я.»

***

— Сначала — кукла, теперь — платье. Чем она думает? — возмущался техник.

— Своей головой, твоя тут не годится.

— Ей жертву искать нужно! Срочно!