Под руку с Одиночеством (СИ)

Уже в гардеробной решила одеться практично и вызывающе.

Обтягивающие трикотажные шорты эротично подчеркивали каждую из прикрываемых деталей фигуры. Короткая белая футболка с надписью «Рождена, чтобы дерзнуть» спряталась под светло-бирюзовой кенгурушкой.

Быстро сделала два хвостика, так чтоб не надевать бейсболку. Нацепила круглые очки в бежевой оправе и такого же цвета керамическое ожерелье. Вставила босые ноги в белые кеды.

«М-да. Вчера были белыми. Если и дальше так пойдет — вечером придется выбросить. Или Лютому на растерзание отдать. Лют, елки зеленые! Чем его кормить-то? И меня бы тоже кормить нужно.»

— Эй, зверь! Ты уже проснулся? — безответно крикнула в приоткрытую дверь. — Ты где вообще?

Лютик почувствовал, что его зовут, и дал понять, что он рядом с домом и ему весело.

Подхватив кукри, Танька наконец вышла на веранду.

* * *

Тело просило движения!

Таня поняла это, как только увидела во дворе почти всю Синюю. Каждый был занят своим телом, в основном — стретчингом[24]

, некоторые чистились пранаямой[25].

Тоненькая Ирим, на удивление, выполняла гун[26] из тайцзи-цюань[27]. Что-то на выброс силы, как показалось. Это было очень заразительно.

Пришлось молча отложить очки и нож в сторону и начать энергичную растяжку. Места было достаточно и очень скоро Таня перешла к ката[28] бассай[29], с удовольствием делая кимэ[30] вместо пауз.

«И даже не вспотела. Похоже, такой нагрузки мне маловато, но жрать все равно хочется!»

— С бодрым утром! — глянула на ребят Таня. — Улыбки закончились или тучи за щеки понабирали? — в ответ все серьезно молчали.

Даже Лютик сидел у ног Анси и смотрел на Таню выжидательно.

— С добрым утром! — Юна все-таки улыбнулась. Первой, дальше уже веселость покатилась волной по всем лицам. — Вчера не до того было, а сегодня…

— С Днем Рождения!!! — заорали все. Таню подхватили на руки стали подбрасывать, считая. На одиннадцатом броске остановились, опустили на землю.

— С Днем Рождения! — еще раз сказал уже Анси. — Ты вчера родилась, мы не забыли. А пикник устроим сегодня.

— А почему одиннадцать?! Мне двенадцать уже, скоро тринадцать! Почти четырнадцать! — радость у Тани была, как у пятилетней.

— А выглядишь совсем молодо, мягкая и нежная. Максимум на одиннадцать! Вот угостим вкуснятиной — посмотрим, какая ты стала взрослая! — позади толпы были заметны накрытые тканью корзинки.

* * *

— Она знает? — оторвался от просмотра оператор.

— Знает, — кивнул техник, — но вот расскажет ли им?

— Лютик тоже?

Техник промолчал, но опустил глаза.

* * *

Далеко не пошли, рядом была закрытая высокими кустами лужайка с кострищем посередине. Все звуки предгорья, казалось, остались снаружи импровизированного шатра с куполом из яркого синего неба.

— Здесь особый дзен[31]. Его не спугнешь ни весельем, ни пикником, ни костром. Почему-то только обостряется. И каждый всегда открывает себя по-новому, — Анси старался держаться как можно ближе.

Быстро набросали на траву мягких подстилок, накрыли в средине «стол». Выложили много фруктов. Канапе и тартинки на тарелочках тоже были, как поняла Таня, овощными и фруктовыми. Напитки, явно свежевыжатые, в мягких пакетах. Сладости были похожи на маленькие тортики.

«И где гора из шашлыка? Ну или какой-нибудь маленький огромный — преогромный жареный барашек? Просто гигантские кольца колбасы, наконец! Всякие тазики с салатиками… Лучше молчать, а то предложат еще крылья ангела в сладком соусе или мороженое из крови террористов. Явно не просто так вегетарианствуют. Но вот чем мне Лютика кормить?»

— Будь очень осторожна с пальцами: их легко откусить, когда начнешь есть, — улыбнулся Тони.

— Стыдно спрашивать, но мясное что-нибудь — для Лютика — найдется?

— Это тебе стыдно? — лукаво подмигнул Алас. Лохматый сероглазый брюнет носил простые рисунки на индейский манер и Таня не предполагала, что на таком лице будет заметно удивление. — В душевой у тебя не было комплексов. А барса мы уже покормили, он сам подсказал, чему обрадуется.

«И сколько мне это будут вспоминать? Где моя голова была?»

Вслух спросила:

— Чем, если не секрет? Вряд ли он ест сырые овощи…

— А, ты об этом! Рано утром он кузнечиков наловил, перекусил. А потом я ему змею разделал. Он сам поймал, кстати. Так что от пуза наелся!

— А вы мясо вообще не употребляете?

— Еще как употребляем! Но не на Курорте же: здесь отдыхают и дают отдохнуть телу. Если хочешь — сейчас организуем! — подскочил Алас.

Таня схватила его за руку и потянула вниз:

— Сиди и расслабься, я еще не знаю, чего хочу. Все отлично!

Сложили костер весело и быстро, но поджигать не стали, отложили до вечера. Появилась музыка: веселые звуки Тане понравились. От смущения не осталось и следа, когда все, наконец, уселись завтракать.

* * *

Таня остерегалась увлекаться экзотикой, но голод чувствовался все сильнее. Слюнки у нее текли уже водопадом предвкушения.

— Не стесняйся, пробуй, что приглянется.

— Это кто такой буро-розовый? — она показала на ближайшую тарелку.