Под сенью клинка

— Доигрался? — спросил Ильм почти угрожающе. — Угробил девку? Докомандовался? Людоеда вместо лошади захотел? Тебя предупреждали, что эта тварь коварна, нет?! Я тебе этого не говорил? Хельм тебе этого не говорил? Я тебе не говорил, что нечего девчонку с собой волочь, не говорил? Я тебя не предупреждал, что все расходы на неё за твой счёт пойдут, а, владыка? Эй, владыка, да что с тобой?

Дерек посмотрел на утихшего Цалеара. Подобрал клинок и с остервенением перерубил ему голову напополам. Потом уставился на купца. В глазах потемнело. Ильм побледнел и попятился.

— Почему ты не сказал мне, что она с ребёнком? — зашипел Дерек, надвигаясь на продолжавшего отступать торгаша. — Какого… ты взял её с собой? Денег захотелось лёгких? Счёт мне решил за неё утроенный выставить? За эту шлюху?

Он бы придушил купца голыми руками. Нет, он бы его долго бил. Потом бы он долго бил их всех, а Хельма, унёсшего её на руках… убил бы, наверно. Он же ведь дотрагивается до неё сейчас… Но Хельм далеко, а эта жадная скотина — вот он, прямо перед Дереком.

— Эй, владыка, да ты что? — Ильм перепугался не на шутку. — Владыка, очнись, ты что? Это ж не твой ребёнок, мало ли вообще чей он… может, она ещё не выкинет… ну а вдруг… не психуй, если один раз забеременела, второй тоже сможет…

Реакция у господина Ханта оказалась отменная — он почти успел увернуться. Удар откинул его назад, Ильм споткнулся о кочку, еле удержал равновесие и налетел прямо на подбежавшую торговку.

— Ну вот, — игриво заявила та, смыкая руки вокруг купца, — я ж говорила — сам придёшь…

К чести господина Ханта он не стал дальше плодить зло, и девице не врезал — только замахнулся и обложил отборной площадной бранью, заставив отскочить в сторону.

— Б…! — шипел купец, ощупывая начинающий заплывать глаз. — Один ё… и рад бы врезать владыке, да руку на него поднять не может… верноподданный…! Меня, б…, взамен чуть не задушил, у…!.. оба! Другой м… сам себя пришибить готов, да не знает как — и опять на мне зло срывает! Я, б…, вам что — …?! Я вам что… — с фингалом ходить?! Да….. вас обоих!

Дерек молчал, глядя на матерящегося советника. Ярость ушла, сменившись то ли тоской, то ли апатией. Другой мир — другие нравы. Ильм даже не понимал, за что получил. Просто искренне не понимал. Не убивать же его за это непосредственное «это ж не твой ребёнок…». Дерек повернулся и пнул труп единорога. И ещё раз пнул. На пятый раз он понял, что это не поможет, и остановился. Спросил как можно безразличнее:

— И сколько ребёнку?

Ильм смотрел на него по-прежнему с опаской, а Борода и остальные благоразумно держались в стороне. Купец задумался и очень осторожно ответил:

— Дюжиницы полторы, около того…

— И вы, — уточнил Дерек, — вы все это знали?

Они что, за дурака его здесь держат?

— Так уж с полдюжиницы как понятно, — искренне удивился Хант, — а ты что, не знал? А, у тебя ж с нюхом совсем хреново… да, все знали. Хотя для гномов такое крайне нетипично… видимо, она отчаялась найти мужа среди своих.

Дерек развернулся и пошёл к телеге. Той, на которую Хельм положил Талину. Попытался унять разбушевавшееся воображение, рисующее её в объятиях… нет, при нём она ни с кем не спала, это точно, он же глаз с неё не сводил. В Путаре? Агенты не уследили? Не доложили? Не сочли нужным?! Не найдёт он этого мерзавца, их, может, десятка два было… дюжиницы полторы… знать бы ещё, как они считают… молокосос этот рыжий? Сколько они с ним там… удавить надо было… шею свернуть… или не он… сопляк же… всех бы удавил…

Его накрыл ужас: жизнь Талины вот-вот попадёт под струю мёртвой воды, а он думает, кто, когда и как с ней спал… Не может быть — он всегда считал себя порядочным человеком, насколько им может быть воевода и четвёртый сын… четвёртый сын… Жмарь чханый!

Ввести в императорский род женщину… женщину, которая была… была чьей-то… нет, не чью-то бывшую женщину — Талину! — он бы ещё смог — плевать ему здесь на все обычаи. Он её и не спрашивал ни о чём… Он бы и дома смог. Кто бы рискнул возразить будущему императору? Отец? Братья? Кто из них не понимал — за кем армия и чей в конце концов будет трон? Но ввести в императорский род чужого ребёнка…

— Где агенты? — развернулся Дерек. — Надо выяснить, как он сумел откинуть крышку. Ильм?

— Что сразу я, владыка? — вспылил купец, глядя на Дерека одним глазом. — Чуть что — сразу я виноват! Ты ж сам новый кожух проверил и одобрил! Ещё восхищался работой! Какого хрена ты Хельма отпустил?! Он сыщик и глава безопасности! Не я!

— А кто должен был её везти — ты? — Любозар в упор взглянул на господина Ханта. — Ты?

— Да вы что, — сразу стушевался купец, — а если она вдруг… ну… Вы же первые скажете, что я денег пожалел…

— Вот и помолчи, — бросил Борода. — И не подходи туда, пока агенты след не взяли.

Корум и ещё три оборотня уходили от Цалеара, медленно обнюхивая каждую травинку.

Дерек подошёл к единорогу — прут был перерублен вместе с шеей и уже не держал крышку откинутой. Оставшаяся часть прута была обмотана кожаным ремнём, зацепленным за седло.

— Будем ждать, что найдут агенты, — решил владыка.