Под защитой трепетного сердца

В коробке были женские вещи — яркие атласные и шелковые. Это открытие пробудило в Эйприл живой интерес. Достав кремовую прозрачную блузку с черной бархатной лентой, завязанной бантом на шее, она улыбнулась и невольно прижала ее к себе, словно пытаясь примерить. Размер явно маленький — даже меньше тех моделей, которые периодически присылали ей различные модные дома. А ведь в то время она еще пыталась сидеть на диете…

— Это вещи твоей матери? — спросила Эйприл, повернувшись к Хью. Она прекрасно понимала, что сейчас не самый подходящий момент для подобного вопроса, но любопытство взяло верх над здравым смыслом.

Казалось, Хью замер в окружении всех этих вещей, которые так много значили для него и абсолютно ничего для Эйприл. Но почему‑то именно она перебирала их… Но на вопрос Эйприл Хью не обратил ни малейшего внимания.

— Все вещи нужно отдать на благотворительность, — сказал он.

— Но ведь я спрашивала не об этом, — ответила Эйприл.

Она бросила блузку в ящик для пожертвований, стоявший посреди комнаты. Вскоре туда же отправилось и прекрасное темно‑розовое платье, элегантный льняной платок и множество футболок. Также Эйприл нашла восхитительную мужскую кожаную куртку‑бомбер, которая казалась просто огромной. Но Эйприл примерила и ее.

Было ли странным ее поведение? Возможно. Но ведь Хью все равно собирался расстаться с вещами… Он сам неоднократно подчеркивал, что все это лишь хлам. Долгими тихими вечерами она в полном одиночестве разбирала коробки, так что неудивительно, если сейчас она просто сходит с ума…

Но на самом деле ей очень хотелось увидеть истинные эмоции Хью. Она не верила его равнодушию. Его напускное безразличие казалось совершенно неубедительным. Просто прекрасный блеф.

— Я плачу тебе вовсе не за игры в переодевания, — заметил он вдруг.

Его тон был спокойным и ровным.

Эйприл повернулась, чтобы продемонстрировать, как сидит на ней пиджак.

— Ну что ты все портишь! — поддразнила она, широко улыбаясь, пытаясь поймать его взгляд. Иначе она просто не знала, как справиться с этой давящей тишиной.

Сестры всегда называли ее солнечной. Потому что каждый раз, заходя в комнату, она озаряла ее своей улыбкой. Эйприл не очень‑то им верила, втайне пытаясь понять, как это определение характеризует ее… тем более на фоне артистичной Милы и умной Айви. Да и такое ли уж это великое достижение — просто уметь открыто искренне улыбаться? Эйприл усомнилась в своей «солнечной» улыбке после расставания с Эваном. Но сейчас этот мрачный человек словно бросал ей вызов неприступностью и загадочностью.

Прекрасно понимая, что рискует, но не в силах больше терпеть молчание, Эйприл игриво откинула выбившийся локон в сторону, пародируя жесты известных супермоделей.

— Так что ты думаешь об этом?

Интересно, что Хью сейчас сделает? Улыбнется? Закричит? Уйдет? Уволит ее, в конце концов?

Эйприл улыбнулась еще шире.

— Мне кажется, слишком официально, — сказала она, с деланым безразличием пожимая плечами и бросая пиджак в ящик для пожертвовании. — А как тебе это? — добавила она, выхватывая следующую случайную вещь, блестящую блузку с синими и белыми полосками. Она была слишком маленькой… Но Эйприл поздно это поняла.

Ткань плотно натянулась на плечах, и Эйприл замерла.

— Черт побери! — пробормотала она.

Эйприл с самого начала не была уверена в целесообразности своей задумки, но попасть в ловушку дешевой атласной ткани точно не входило в ее план. Она осторожно пошевелилась, пытаясь снять блузку, но ничего не получалось. Ее футболка от резких телодвижений задралась над джинсами, она почувствовала холод. Вновь и вновь пытаясь выбраться из узкой блузки, Эйприл невольно отворачивалась от того места, где, по ее мнению, сейчас стоял Хью. При этом она чувствовала себя невероятно глупо.

Внезапно Эйприл поняла, что Хью стоит рядом с ней: высокий, мощный, решительный. Он осторожно потянул блузку вверх. Но Эйприл все еще не могла пошевелить руками, чувствуя себя в капкане. Она с трудом сдерживала свои эмоции: Хью был рядом с ней, касаясь ее, такой уязвимой и беспомощной. Эйприл бы хотелось, чтобы он одним резким движением стянул с нее блузку, покончив разом с эти кошмаром. Но вместо этого он лишь придвинулся вплотную к ней, аккуратно, миллиметр за миллиметром, снимая вещь. Эйприл казалось, если она сделает малейшее движение назад, она окажется в его объятиях.

Неожиданно мучения Эйприл закончились, Хью все же удалось стянуть блузку.

Эйприл снова увидела знакомую комнату, тяжелые полосатые шторы, закрытые полосой препятствия из коробок.

— Спасибо, — пробормотала она и вдруг осеклась. Хью все еще стоял рядом — так близко, как никогда до этого. Она внимательно изучала его лицо: резкий нос, густые брови, выдающиеся скулы… Она могла разглядеть веснушки на его щеке и даже немногочисленные седые волосы.