Под знаком Близнецов. Дикий горный тимьян. Карусель

Холмы стояли укутанные белой пеленой снега, вершины их терялись во мгле бушующего в небе бурана. Снег несся из всех долин и полей и оседал на землю, образуя высокие сугробы, которые блокировали узкие дороги. Овцы в своих тяжелых зимних шубах еще могли переносить такой буран, но коровы искали спасения в углах загонов, сложенных из камня, и фермеры дважды в день подвозили туда корм на тракторах.

Привыкшие к суровым зимам местные жители ожидали их каждый год и воспринимали как неизбежное зло. Обитатели небольших ферм и отдаленных коттеджей на малых холмах на время оказывались полностью отрезанными от мира. Но за толстыми стенами домов и с внушительными запасами торфяных брикетов зимняя стужа была не страшна, тем более что в каждом доме всегда было вдоволь овсянки и корма для скота. Жизнь продолжалась. Красный почтовый фургон ежедневно объезжал горные долины, крепкого телосложения домохозяйки в резиновых сапогах и трех шерстяных кофтах выходили из дома покормить кур и вывесить белье на леденящем ветру.

Итак, было воскресенье.

Господь – Пастырь мой;Я ни в чем не буду нуждаться:

Он покоит меня на злачных пажитях…[5]

Трубы отопления в церкви были чуть теплыми, сквозняк – продирающим до костей. Прихожане – из-за непогоды их было совсем немного – громко пели последний псалом заутрени, а их голоса заглушал бушующий за окнами ветер.

Джок Данбит, стоя один в специально отведенном для обитателей Бенхойла месте, держал псалтырь руками в митенках, но даже не смотрел в него, отчасти потому, что пел этот псалом всю жизнь и знал его наизусть, отчасти потому, что впопыхах забыл очки дома.

Перед тем как ему уйти, экономка Эллен сердито ворчала:

– Ты уж совсем из ума выжил, думая, что доберешься до церкви в такую погоду. Все дороги завалены снегом. Заехал бы к Дейви и попросил его подвезти тебя.

– У Дейви своих дел по горло.

– Ну так остался бы дома да посидел у камина, послушал службу по радио. Ну хоть раз в жизни?

Но он был упрям и неуступчив, и ей пришлось в конце концов со вздохом, возведя глаза к небу, смириться.

– Ну что ж, пеняй на себя, если кончишь жизнь в каком-нибудь сугробе по дороге к церкви.

При одной мысли о том, что такое может случиться, Эллен разволновалась. Несчастья придавали вкус и остроту ее жизни. Она всегда первой произносила: «Так я и знала». Досадуя на Эллен, Джок поспешил скорее уйти из дома и впопыхах забыл очки, но из упрямства решил за ними не возвращаться. Однако его решение ехать в церковь было вознаграждено: старый «лендровер» благополучно преодолел на самой малой скорости четыре мили заснеженной дороги и доставил его в церковь. Хоть Джок изрядно промерз и почти ничего не видел без очков, он был рад, что ему все-таки удалось осуществить задуманное.

Всю свою жизнь, если не возникало какого-нибудь препятствия вроде болезни, войны или другого стихийного бедствия, по воскресеньям он всегда приходил в церковь. Когда был ребенком – с родителями; когда служил солдатом – по надобности; когда повзрослел и стал владельцем Бенхойла – из чувства долга, для поддержания традиций, чтобы подавать хороший пример. А сейчас, когда постарел, – за утешением и надеждой. Старая церковь, слова церковной службы, мелодии псалмов – это то немногое, что не менялось на протяжении всей его жизни. Возможно, сейчас, в конце ее, только они и остались неизменными.

Так, благость и милость

Да сопровождают меня во все дни жизни моей,И пребуду я в доме Господнем многие дни[6].

Он закрыл псалтырь, склонил голову, получая благословение, поднял со скамьи лежавшие рядом водительские перчатки и старую твидовую шапку, застегнул пальто, обмотал шею шарфом и двинулся к выходу по главному проходу.

– Добрый день, сэр.

Атмосфера в этой церкви была самая дружеская. Люди общались между собой в полный голос. Не было здесь перешептываний, будто в соседней комнате лежит умирающий.

– Ужасная погода. Здравствуйте, полковник Данбит. Как там у вас на дорогах?

– Молодец, Джок, проделать весь этот путь к церкви в такую погоду – это просто подвиг.

Последние слова за спиной Джока произнес сам пастор, нагнавший его в проходе. Преподобный Кристи был человеком могучего телосложения с плечами как у игрока в регби. И все-таки Джок на полголовы был выше его.

– Я боялся, что в церкви народу будет негусто. Рад, что добрался, хотя и было это нелегко, – сказал Джок.

– А я думал, что вы там, в Бенхойле, оказались отрезанными от мира.

– Телефон и правда молчит. Должно быть, где-то внизу повреждена линия. Но мне удалось доехать, спасибо «лендроверу».

– Холодный выдался день. Не зайдете ко мне? Пропустим по бокалу хереса, прежде чем вы отправитесь в обратный путь.