Подари мне надежду

Леночка, наклонившись к Наде, пропела в ухо:

– О ком они?

Из-за двери раздался громкий голос Семёна Григорьевича:

– Надежда Анатольевна, что вы там стоите, заходите!

Надя осторожно вошла в кабинет. В нём находились все врачи больницы, которые были в это время на работе и пришёл в свой выходной Андрей Васильевич. Семён Григорьевич, глядя на взволнованную Надю, указал ей на стул и начал говорить:

– Мы здесь посоветовались с коллегами, но сразу скажу, что не все согласны с моим мнением.

Надя молчала и в ожидании смотрела на него. Он, обвёл всех взглядом и произнёс:

– Я предлагаю сделать операцию вашему отцу!

Посмотрел на молчавшую, взволнованную Надю, и настойчиво продолжил говорить:

– Могу сразу сказать, что шансов немного, но если получится, то он ещё поживёт и не один годок!

Надя, сжимая руками кромку стула, выдавила из себя:

– Что для этого нужно?

– Его согласие и согласие членов семьи.

– Хорошо, я согласна! В остальном тоже не сомневайтесь. Если есть хоть малейший шанс, я согласна его использовать!

Ирина Максимовна взмахнув рукой, улыбаясь, произнесла:

– Ну, ещё одна революционерка в нашей больнице! Ладно, раз так, я тоже даю своё согласие!

Семён Григорьевич повернулся к сидящей в стороне жене Андрея Васильевича – Наталье Ивановне (она работает невропатологом в больнице) и сказал:

– Наталья Ивановна, оформите всё как заседание комиссии, раз всё уже решили, и вызовите из отпуска анестезиолога.

Взглянув на Надю, добавил:

– Вам, Надежда Анатольевна, нужно завтра привести папу и маму ко мне. Жена обязательно должна дать своё согласие на операцию.

Надя взволнованная вышла из кабинета. Переодевшись, поспешила домой. Всю дорогу шла и готовила себя к встрече с родителями, пытаясь настроиться на спокойный разговор. Но как не старалась, психотренинг, когда касается родного, близкого человека, не помогал.

Подходя к дому, она увидела сидящего на лавочке отца. Подойдя ближе, разволновалась так, что не смогла даже поздороваться. Молча села рядом, руками теребя ручку сумки. Отец не поворачиваясь, спокойно сказал:

– Надя, доченька, ты не волнуйся всё нормально! Ты просто скажи – сколько мне осталось?

Закусив губу, чтобы не разрыдаться, она сидела молча. Отец опять спросил:

– Надюша, дочка, я уже давно знаю, что чем-то болею, скажи, я хоть годок-то ещё потопчусь?

Обняв его, Надя расплакалась. Отец, похлопывая её по плечу, ласково сказал:

– Тихо, дочка, тихо, маму испугаешь.

Надя, всхлипывая и вытирая льющиеся из глаз слёзы, тыльной стороной ладони, очень сбивчиво начала говорить:

– Потопчемся, папка, потопчемся. Я в этом просто уверена! Семён Григорьевич берётся за операцию.

– Ну, тогда, что же ты плачешь, Надюша?

– Операция слишком сложная! Почему ты как заболел не пошёл в больницу?

– Думал само пройдёт, рассосётся.

– Завтра тебе к Семёну Григорьевичу, будут оформлять в стационар. Начнут готовить к операции. У тебя ещё сахар высокий его ещё нужно привести в норму, потом всё остальное.

– Вот видишь, дочка, всё не так плохо, ещё поборемся!

– Поборемся, папка, обязательно поборемся! Как-то нужно всё сказать маме, её согласие на операцию потребуется.

Задумавшись, папа спросил:

– Может, мы ей скажем, что у меня аппендицит?

Прижимаясь к отцу, Надя ответила:

– Нет, папочка, нельзя!

Они оба замолчали, услышав где-то за спиной тихий писк. Встали, вошли во двор. За забором на корточках прижавшись спиной к столбу, сидела мама. Она плакала тихо, беззвучно, закрывая рот двумя руками, а из больших светло-зелёных глаз катились крупные слёзы. Надя, не выдержав кинулась к ней, упала на колени и, стараясь не плакать, виновато улыбаясь, начала уговаривать:

– Мамочка, милая, не надо! Не плачь так, всё будет хорошо!

Папа подошёл к ним, присел рядом на корточки и спокойно сказал:

– Аннушка, родная, не плачь! Григорьич мне сделает операцию и всё будет нормально!

Но она, переводя взгляд с мужа на дочку, продолжала плакать, но, уже не закрывая рот. Услышав плачь во дворе, из дома вышла напуганная бабушка и с крыльца громко крикнула:

– А ну, пока не переполошили всех собак в деревне, быстро в дом!

Мама от этих слов немного пришла в себя и, взявшись за руку мужа, встала. Они вместе медленно пошли в дом. Пропуская их мимо себя, бабушка вошла последней, плотно прикрыв за собой дверь. Опередив всех на кухне, сильно опираясь на костыль, прошла в комнату и закрыла открытое окно. Села в центре, накрытого красивой гобеленовой скатертью стола, и твёрдо сказала:

– Садитесь, сказывайте, что случилось?

Надя чувствовала, с какой тревогой мама ждала её слов, и от этого волновалась ещё больше. Стараясь держаться спокойной начала говорить:

– Папа болен и ему нужна срочная операция!

Бабушка посмотрела на всех и, обратившись к дочери, строго сказала:

– Что, ты, рёв устроила на всю деревню? Сделают операцию, и будет как новый!

Надя посмотрела на бабушку с благодарностью. Умеет же она своим железным характером всех успокоить и вселить надежду!