Подари мне ночь

Следующие несколько дней Кэсси провела, наблюдая за тем, как Себастьян пытается завоевать доверие своего сына. Что-то шевелилось в ее душе всякий раз, когда она смотрела на их одинаковые темноволосые головы, склоненные над пазлами или над книжкой, которую Себастьян читал Сэму. А когда они рисовали, на их лицах появлялись до боли одинаковые улыбки. Сэм, как и предсказывал Себастьян, действовал все смелее и увереннее. Он начинал смотреть на отца с нескрываемым обожанием, и Себастьян платил ему беззаветной отцовской любовью.

Кэсси старалась не особенно думать об этом, но все же не могла не спрашивать себя, почему Себастьян больше не предлагал ей провести с ним ночь? Может, он намеренно от нее дистанцировался? Сложно было об этом судить. Когда с ними рядом находился Сэм, с лица Себастьяна почти никогда не сходила улыбка, и он общался с ней как любые родители общаются между собой. Но как только Сэм ложился спать, он сразу же извинялся и оставлял ее одну, ссылаясь на кучу дел, которые ему предстояло решить.

Это заставляло Кэсси нервничать, особенно теперь, когда ему было известно то, что она прежде скрывала.

– Вот что, молодой человек, – сказал как-то Себастьян, поднимая Сэма и сажая на свои плечи. – Теперь мы отправляемся наверх, в твою постель, в которой тебе уже как с час положено находиться.

Сэм засмеялся, хватаясь за волосы Себастьяна, чтобы удержать равновесие:

– А завтра мы пойдем на пляж?

– Обязательно. Я даже покажу тебе пещеру, в которой я с братьями и сестрами, когда мы были маленькими, прятали наши сокровища.

– А они еще там? – немедленно загорелся Сэм.

Себастьян улыбнулся:

– Даже если нет, то кто нам мешает спрятать их там заново? Ну-ка, поцелуй маму и пожелай ей спокойной ночи.

– Я хочу, чтобы вы оба уложили меня в постель, – возразил Сэм.

Кэсси на мгновение встретилась взглядом с Себастьяном:

– Пусть папа один тебя уложит в постель.

– Но я хочу, чтобы ты тоже была с нами, – обеспокоенно нахмурился Сэм.

Себастьян снял Сэма с плеч.

– Ну конечно, мама поможет мне уложить тебя в постель, – сказал он. – Ты лучше скажи, какую сказку хочешь сегодня услышать?

Сэм поднял на него большие карие глаза:

– Мама рассказывала мне сказку про принца, который нашел после бала туфельку. Он захотел найти эту прекрасную девушку по туфельке. Ты знаешь эту сказку?

У Себастьяна защемило сердце.

– Да, знаю. «Золушка».

* * *

Себастьян поднялся с кровати сына, на которой сидел. Сэм уснул почти мгновенно.

Он смотрел за тем, как Кэсси нагнулась и нежно поцеловала малыша в лоб. Любовь, написанная на ее лице, когда она убрала прядь волос с лица Сэма, вновь заставила Себастьяна ощутить укол вины за то, через что ей пришлось пройти.

– Я бы хотел с тобой поговорить, – сказал он, когда они вышли из комнаты Сэма. – Если у тебя, конечно, есть время.

Кэсси бросила на него ироничный взгляд:

– Запросто. У меня времени вагон и маленькая тележка. По-моему, это ты вечно занят.

– У меня и правда много дел, – вздохнул Себастьян. – Мне очень жаль, что я не могу уделить тебе столько времени, сколько ты, возможно, хочешь. А так как я очень много общаюсь с Сэмом, мне приходится работать ночами. Когда я прихожу к тебе в комнату, ты обычно уже спишь. Мне не хочется тебя будить.

– Ты заходил ко мне в комнату? – нахмурилась Кэсси.

– Удивлена? – криво усмехнулся Себастьян. – А я-то думал, что у тебя не осталось никаких сомнений, как сильно я тебя хочу.

Кэсси опустила глаза:

– Да, но… Я решила, что ты передумал или что-нибудь еще…

Себастьян положил руки ей на талию.

– В этом-то и состоит вся проблема, – сказал он. – Я хочу то, чего не могу получить. Вы с Сэмом заслуживаете большего, чем несколько недель, проведенных со мной. Вы оба заслужили быть счастливыми за то, что у вас было украдено в детстве.

На лице Себастьяна отразилась внутренняя борьба. Тени под его глазами, которые могли образоваться только в результате бессонницы, стали глубже. Кэсси безумно захотелось сказать ему, как сильно она его любит, но ей не хотелось, чтобы ее признание хоть каким-то образом повлияло на принятие им решения. Он уже и так чувствует себя виноватым, иначе бы не проводил почти все время с Сэмом.

– Ты фантастический отец, – вместо этого сказала она. – Сэм тебя очень любит.

– Я его тоже люблю. – Себастьян посмотрел Кэсси в глаза. – У меня даже нет слов выразить, как сильно я его люблю.

– Тебе и не нужно говорить, – улыбнулась Кэсси. – Я чувствую то же самое.

Себастьян убрал руки с ее талии:

– Я хочу тебе кое-что показать.

В кабинете Себастьян показал ей сделанные копии фотографий Сэма. Они были вставлены в кожаный альбом, на котором красовался золотой герб семьи Каредес. Кэсси несколько секунд молчала, не в силах вымолвить ни слова, почти рассеянно проводя пальцем по гербу и думая о том, что сейчас, как никогда до этого, граница между Себастьяном и ею приобрела отчетливые очертания. Сэм тоже принадлежал миру, которому она сама принадлежать никогда не сможет.

– Что скажешь? – спросил Себастьян. Кэсси подняла голову:

– Пытаешься вычеркнуть меня из жизни Сэма?