Подари мне своё море

Дошла, повиляв и поплутав тут-сям. На встречу как раз вышла группа ребят. Остановилась по середине коридора, вглядываюсь..

– Ну-ка, Алиска, пойдём-поговорим.

Все сначала глянули на меня, потом обернулись к девушке. На каблуках, в обтягивающем платье… не в универ, так на подиум.

Алиса немного запнулась, растерявшись и оглядевшись по сторонам. Да, далеко не убежит точно.

Зашли с ней в соседнюю аудиторию. Сказала сесть за стол, села напротив.

Вдруг сразу следом завалилась какая-то компания:

– Ой, а у нас тут скоро пара.

Достала удостоверение, показала… сразу исчезли.

Вот и славно.

– Ну, так что, Алис. Сама признаешься или помочь?

Девушка надула губки, сложила ручки под грудью и выдала.

– А я не понимаю, про что ты…

Улыбнулась. Не люблю такие сцены, но…

– Ты с твоим красивым маникюром будешь тыкать кому-нибудь другому. Это раз.

Словно ледяной водой окатили. Только рот открыла, задохнувшись в негодовании.

– Мечтаешь пару дней провести время в веселой компании, осознавая, что органам власти врать не стоило? Это два.

– Вы меня не пугайте..

– Пуганная? – Привстала над ней. С моим-то ростом, вот мне лично смешно. – Уверена?

Испугалась, по глазам вижу.

– Где листок, Алис…

Дернулась. Ай, умница, выдает себя.

– Я не трогала ничего!

– Алис, тебе своя жизнь не мила? Сестру не жалко?

Девушка только посмотрела в окно, демонстративно хмыкнула… понятно, что это? Ревность, собственничество. Видали таких.

– И на кого ты запала?

Резко перевела взгляд на меня.

– Откуда…

– Алис, я всё равно докопаюсь. Если хочешь потом жить спокойно, признавайся.

Молчит. Думает, начиная сдирать лак с идеально наращённых ногтей.

– Думай, девочка, думай.

***

Вышла с работы, заметив закат. Сколько уже? 9-ь? Думала, будет больше. Пусть завтра следователь думает, как пришить это всё к делу.

У Алисы в сумочке даже оказалась та самая страница… ай, как мне повезло!

На листке всего пара строк «Этот Ринат меня пугает. Завтра поговорю с ним, надо увольняться из клуба. Жуткое место.»

Села на байк, еле доехала до дома.. Понимаю, что начала действовать на эмоциях. Так нельзя.

Вспомнила слова какой-то поэтессы, Анька заслушивались пару лет назад, заодно и мне в голову всё это вбилось:

"Вы все надеетесь на меня?

А изнутри уже кровь течет.

Вас магнитом к огню влечёт?

Нет огня, слышите? Нет меня!"

Слезла с байка, пошла домой, смотрю под ноги…

– Gabbiano…

Чуть не врезалась. Подняла глаза, стоит, смотрит, улыбается.

– Случилось что-то? – Снова этот его голос, что одной ноткой душу выворачивает.

– Что вообще ты тут забыл?

– Так, ясно, ты сейчас едешь со мной.

Глаз задергался сам собой.

– Слушай, вот, честно, не до тебя сегодня.

Пытаюсь обойти, не даёт:

– Случилось что-то?

– Дело нервное. Уйди уже, ладно? – Спорить не хочется. Вообще ничего не хочется.

Стоит.

– Слушай…

Посмотрела на него. А он же парень-то не бедный, может, знает о месте? Хоть что-то скажет.

– Ты о "Короне" знаешь что-нибудь?

– О чем?

– Это премиум-клуб.

Задумался, нахмурившись.

– У меня должна быть где-то вип-карта… хозяин подкинул за скидку на машину в этом году. Но сам я там так и не появлялся.

– За машину?

– Есть несколько автосалонов в разных городах.

Присвистнула.

– Да ты богатый мачо. – Ерничаю

Хмыкнул.

– Что у тебя там за дело?

– Я тайны следствия не выдаю.

Смотрит, улыбнулся, у меня аж зубы свело.

– Тогда поехали кататься?

Выдохнула, помотав головой.

– Я без сил. Езжай домой уже.

– И тебя даже не подкупил мой финансовый статус? – Поймал взгляд, что же ты так говоришь, словно заворожить меня хочешь?

Поежилась.

– Нисколько. Повелась бы давно уже, знаю, сколько байк стоит, да и машина та тоже не из простого класса.

– Тем более, поехали. Если надо, могу помочь попасть туда.

В голове всплыли слова Дэна «даже не суйся». Ха, ну уж нет.

Улыбнулась, не желая терять шанс, взяла шлем.

– Поехали.

Ухмыльнулся, подошёл к своему мотоциклу.. итальянец подошёл к итальянцу. Что-то слишком много итальянцев.

Вспомнила мультик про ленивца и мамонта:

«– Одиноко одинокий одиночка.

– Что-то слишком много одиночек!»

– Залазь. – Повернулся, похлопал по сиденью сзади себя.

– Но…

– Ксюш, залазь.

Да ну нет, ну не рядом же. Не на одном…

Алексис.

Забрал Витторию из садика, привез к ним. Встретили вместе – держатся за руки. Эдик выставляет себя примерным отцом, семьянином, мужем. Альба сломано улыбается, но ни слова не говорит. Моя Альби.

Да, она не должна. Да, таких семей много.

Как любит говорить наша бабуля, in casa sua ciascuno `e re [Каждый в своем доме король]. Не стоит лезть в чужую жизнь… но… неужели она должна прожить мамину? Ей не хватило детства? Не понимаю.

Как стала совершеннолетней, сходила с ума, объездила полмира, носилась по рок-концертам, танцевала степ, в конце концов. Потом влюбилась, вышла замуж, родила и… остепенилась?

Да, а мама же до отца тоже жила бурной жизнью. А потом смирилась с его изменами. Только детям от этого не лучше, когда ссорятся, не разбегаются, врут друг другу.