Подарите нам звёзды (СИ)

Нигде, ни одного слова о судьбе экспедиции. Ни одного. Неужели в людях навсегда пропало чувство авантюризма и романтики? Это уже страшно. У такого общества нет надежды на будущее. Такое общество со временем деградирует и исчезает. Предлагали же видные учёные заселить необитаемую планету людьми, что бы те начали строить свою жизнь, и что бы она коренным образом отличалась от существующей. Но как человечество это могло допустить? Если этой цивилизации плохо, то почему где-то и у кого-то должно быть хорошо?

На экране визора пошла реклама и появились цифры количества просмотров. Это было видно и по графику посещаемости, который резко пошёл вверх. В пять раз. Людей больше интересует новый вид фастфуда, нежели происходящее в космосе, или на глубине какой-то неизведанной морской впадины, или на дне океана. Вот она, настоящая жизнь. В фастфуде.

Изображение на экране визора сменилась заставкой-картинкой, где было изображение «Цереры» и вопрос: «принять вызов?» Только один человек мог послать запрос на сеанс связи в это время.

— Вызов принять. Изображение. — произнёс Ван Григ, на экране возникло заспанное лицо Криса Монье.

— Доброй ночи, профессор. Мне дежурный по лаборатории сообщил, что наш любимый искин вышел из спячки. Он в истерике, куда пропали тела наших исследователей. Проф, он, похоже, что-то нашёл необычное.

— Доброй, Крис. Даже боюсь предположить, что на этот раз может выкинуть искин. Потребует себе подобного для беседы?

— Хуже, проф. Он требует встречи с нами. Как я понял, он попытался установить контакт с экспедицией, но людей нет в вирткостюмах, связь без этого не установить.

Профессор Ван Григ выронил чашку с недопитым кофе из рук. Кровь отхлынула от лица, в ногах появилась предательская дрожь. Неужели Боги услышали его молитвы? Прав был Крис, когда сказал — «мы находимся в статусе надежда».

— Это замечательно, мой мальчик. Ты, я надеюсь, отдал распоряжение медперсоналу о…

— Обижаете, проф. Когда мы встретимся в лаборатории, люди уже будут в вирткостюмах.

— Спасибо, Крис. До встречи.

Если всё получится, как задумывали люди, если эксперимент пройдёт нормально, то человечество ждут просто невероятные перспективы в будущем, не смотря на то, что во всём этом есть и подводные камни. Как бы о них эксперимент не разбился. Нужно верить и надеяться, остальное всё приложится.

* * *

Стальной люк, четыре на три метра, миновал вертикальное положение, откинулся чуть назад. Через несколько секунд в этой части подземного сооружения появляется свет. Самый обычный, жёлтый свет, который дарит нам надежду на спасение.

Я посмотрел на толщину металлического люка, отметив про себя, что не иначе люди, построившие это подземное сооружение, готовились к длительной осаде, штурму и бомбардировкам. Толщина люка минимум — метр. Вниз уходила винтовая лестница из блестящего материала. Нержавеющая сталь — первое моё предположение.

Первым в проём скользнул вожак, словно показывая своим примером, что нам нужно делать. Остальные волки, к моему удивлению, рванули с места и исчезли в ближайших зарослях папоротника. Им виднее, что сейчас делать, что для них в данный момент лучше. Человек не в том положении, что бы им сейчас что-то указывать.

Лестница — шириной около полуметра, шаг ступеней вполне подходил для передвижения человека, лестница имела перильное ограждение на высоте чуть выше пояса. Безликий перегнулся через перила, считал вслух количество пролетов. На сорока двух он сбился со счёта, махнул рукой.

— Правильно, Безликий. Вся лестница в нашем распоряжении, от того, что мы будем точно знать, сколько нам опускаться по ступеням, расстояние не уменьшится. Ну что, отцы-командиры, вперёд? — спросил Малыш.

— Чего ждать? — ответил я. — Торжественного приёма нет, встречающей делегации — тоже. Я вот никак не пойму, что за свет и откуда он исходит.

— Для меня это тоже загадка. — ответил Стодж. — Такое впечатление, что сам воздух светится.

Безликий сделал первый шаг на ступеньку лестницы с площадки, на которой мы стояли. Раздался звук, от которого по коже прошёл озноб. Такое впечатление, что лестница ожила и торжественно загудела от радости, что её наконец-то кто-то соизволил посетить.

Но когда начали спускаться одновременно четверо мужчин, лестница застонала, начала жаловаться на своё одиночество. Я шёл вторым, за мною — Стодж, замыкающим был Малыш. Я вспомнил очень старую армейскую команду «сбить шаг». Ещё не хватало, что бы вся конструкция лестницы вошла в резонанс от наших синхронных шагов. Мосты-великаны падали от маршировки в ногу, когда по ним шли солдаты, чего уже говорить о лестнице.

Не смотря на относительно яркий жёлтый свет, видимость была ограниченной. Метра два от лестницы, клубился рваными лохмотьями какой-то газ. Он переливался от попадания на него света, создавая причудливые силуэты то ли животных, то ли деревьев с огромными кронами-шапками. Не знаю, что видели другие, но мне это всё представлялось именно так.