Подарки фей

«И я брал гвозди, пеньку и лес, и я не безгрешен сам,И я надувал таможню – но грабить казну не дам!Нет в нашем деле чистых рук, но помни, негодяй:Всему на свете мера есть – воруй, но меру знай!»«Спасибо, йомен», – сказал король, откинув капюшон,Достал из-за пазухи свисток и трижды свистнул он.Тут подоспел лорд Арундель, за ним скакали вследПочтенный мэр Саутгемптона и весь городской совет.С чашками, ложками, плошками выволокли на бакВсех остальных мошенников – и привязали так.

Но пожалел милосердный король их малых чад и жен,Дать приказал Слингавею плетей, а прочим – убраться вон.Потом подозвал Бригандина король – и без лишних словЙомена он назначил смотрителем всех судов.«Нет в вашем деле чистых рук, но помни всякий раз:Берешь – бери, да меру знай! Вот мой тебе наказ».Храни Господь корабли в портах и те, что в морской дали:«Фортуну», «Бристоль» и «Благодать», и прочие корабли,И «Неприступную Мэри», и весь королевский флот,И Гарри, который мир наш хранит и меру во всем блюдет!

Марклейкские колдуны

ДОРОГА ЧЕРЕЗ ЛЕС

Эту дорогу закрылиСемьдесят лет назад.Ветры шумели, дожди шелестели —Даже внимательный взглядНынче приметит едва ли,Где проходила она,Вереском, терном, подлеском упорнымСкрыта и погребена.Только лесник, допоздна

В чаще бродя, словно леший,Вспомнит о той дороге лесной,Скрытой в глуши непроезжей.Если же теплый вечерВ глушь заведет вас, гдеШепчутся ели и плещут форелиВ сонной озерной воде,Где, прошуршав сквозь осоку,Выдра выдренку свистит, —Вдруг вам почудится неподалекуЦокот летящих копыт.

Куст придорожный прошелестит,Юбкой мелькнувшей задет:Что это значит? И кто это скачетТам, где дороги нет?Вот уже семьдесят лет…

Вто время, как Дан мастерил свой корабль, Уна упросила миссис Винси, жену фермера, живущего в «Липках», научить ее доить коров. Летом миссис Винси доит прямо на пастбище, и это совсем не то, что дойка в коровнике: ведь пока буренки к тебе не привыкнут, они ни за что не будут стоять на месте. Но недели через три Уна приспособилась выдаивать Рыжуху и куцерогую Китти досуха, и руки у нее уже так не ломило в запястьях, как было вначале. Она показала Дану свое уменье, но дойка его как-то не увлекла; так что Уна предпочла ходить на луг одна, проводя там многие часы вместе с рассудительной и спокойной миссис Винси. Каждый вечер она спешила к «Липкам», доставала там свою скамеечку, спрятанную в папоротнике возле поваленного дуба, и принималась за работу, поставив ведро между колен и прижавшись щекой к теплому коровьему боку. Часто случалось, что миссис Винси в это время доила на другой стороне пастбища норовистую Пэнси и возвращалась, лишь когда было пора процеживать молоко и сливать его в бидоны.

Как-то раз во время дойки куцерогая взмахнула хвостом и попала Уне прямо по уху.

– Ах ты, свинья! – воскликнула Уна, чуть не плача, ведь удар коровьим хвостом не подарочек.

– А почему бы тебе, детка, не подвязать ей хвост? – раздался чей-то голос за спиной.