Дема, дорогой, здравствуй!
Как ты там? Все ли хорошо? Я совсем забыла тебе написать, что меня постригли почти под мальчика, хоть во время беременности это не приветствуется – плохая примета. Но врачи в приметы не верят, сказали, что так мыть голову намного легче и быстрее, оно и понятно, я все время лежу. Так что я согласилась. Ты бы меня, наверное, не узнал, если бы нечаянно встретил на улице! У меня теперь вид беременного мальчика, очень смешно и непривычно. Я вся стала такая кругленькая и покатая, но не бойся, не жирная, поправилась всего на 5,5 килограмма, хотя за весь срок надо на 10. За весом я слежу.
Я лежу уже, слава богу, не в самом буквальном смысле слова – разрешают вставать и даже, я бы сказала, ходить, хотя это трудно так назвать. В общем, разрешают передвигаться, но нечасто, все-таки я пролежала не вставая целых три недели! Это оказалось жутко трудно. Помимо всяких милых процедур, которые мне делали, труднее всего оказалось просто лежать. Представь себе только мое ощущение, когда я встала в первый раз. Представляешь? Вряд ли. Казалось, что я почти заново училась ходить, ноги ослабли и пьяно заплетались, ну ничего, как-то справилась. Походка немного напоминает пингвинью, но это прекрасно дополняет мой незабываемый образ.
Так что я теперь хожу, но, что характерно, сидеть еще не разрешают. Пока я только в стояче-лежачем положении, ну и на том спасибо.
Бублику стукнуло 32 недели, это значит, что он уже не может быть выкидышем, он настоящий ребеночек! Я почти совсем успокоилась, а то все это время было очень страшно. Врачам не нравится, что товарищ головой лежит очень низко, и даже обещали мне, что я рожу до Нового года, но я почему-то уверена, что пока не рожу. Уж если дотерпела до 32 недель, то буду усиленно сдерживаться еще месяц. Бублик толкается и узнает мамку, когда она приходит. Узнает, наверное, по шуршанию пакетов с едой и низкому голосу. И по запаху еды. Начинает усиленно ерзать и пихаться, выпрашивая вкусненькое.
Ты там времени даром не теряй, придумывай любимые имена для мужичка. Мне сейчас почему-то очень нравится имя Дементий и Алексей. И ты хорошо подумай, ладно?
Я очень поправилась, но уверена, что все лишнее спущу. Из меня получилась огромная пельмешка, еще бы, постоянно лежать и постоянно жрать! И при всем остальном толстом – тоненькие ножки! Вот такая тебе досталась красавица! Но в любом случае после родов, дай бог, все войдет в норму, а сейчас это надо для нашего Бублика, и потом толстый слой жира защищает меня от холода, голода и разврата, так что нет худа без добра! В общем, я махнула на все рукой и в зеркало на себя не смотрю, главное, чтоб Бублик был здоровенький!
Мне тут прописали так называемую гормональную экспресс-профилактику – на два дня прописали 32 таблетки какого-то неопознанного мною гормонального препарата, то есть в день по 16! Он дает гарантию, что, даже если ребенок родится немножко раньше срока, у него должно быть все нормально с легкими, то есть должен сам сразу закричать. А у меня из-за этих таблеток открылась язва, которая столько времени не давала о себе знать. Теперь не сплю, не ем, боли адские, желудок пылает, врачи хлопочут. Теперь меня посадили, вернее, положили на диету и прописали еще одну большую кучу таблеток, на этот раз уже от язвы… Так что я теперь на молоке, которое у меня есть в кашах, пюре, тефтельках и всяком таком пресном. Ничего сырого, все протертое, вареное, слизистое и обволакивающее. Но пока я ночью просыпаюсь от боли в желудке, что же делать, терплю.
Вчера делали ультразвук, мужичок уже висит под 2 кг! Это, видимо, вполне прилично, я уже по этому поводу так не дергаюсь, как раньше.
Я тебе пишу такой подробный отчет, а сама понимаю, что ты очень далек от всего этого и воспринимаешь, наверное, все мои новости как что-то происходящее не с тобой и со мной, а с кем-то незнакомым. Но я это тебе докладываю не просто, чтобы вызвать сочувствие, а чтобы ты имел представление, хоть издалека, как все это происходит – беременность, вынашивание, роды… Обидно, конечно, что ты меня не наблюдал все это время и не участвовал вообще, я все понимаю – работа, но ты хоть перед приездом постарайся, настройся, что едешь уже как семейный товарищ, он же глава семьи. И прям с самолета начинай меня жалеть, а то я за эти невозможно долгие месяцы очень настрадалась и соскучилась. Постарайся понять все про меня, про Бублика и про себя даже, это очень важно.
Ладно, минута занудства закончилась. Если все будет хорошо, меня обещали выпустить 27 декабря, хотя я очень просилась раньше. Ну никак не пускают, уперлись и все тут. Я их понимаю, они хотят как лучше, говорят, вложили в меня столько сил и нельзя так вдруг все испортить, надо еще вытерпеть. Я уже и не спорю, просто совсем уже невмоготу. Настроение упало, очень хочется на улицу, я же практически четыре месяца не дышала. А что в этом хорошего и для ребенка, и для меня?
Двадцать седьмого декабря стукнет ровно 87 дней, что я нахожусь в больнице, вот ужас-то! Кто бы мог подумать… А потом ты приедешь и мы, дай бог, будем дома всей семьей! Не верится в такое счастье…
Дома всё ничего. Папка уехал сейчас на три дня в Венгрию вместе с Демичевым (от слово “Дема”), там какие-то культурные действа. В конце декабря хотят ехать в Париж, но мама, конечно, волнуется, говорит, что это еще не точно, зависит от того, как я буду себя чувствовать. Но мне бы очень хотелось, чтобы они развеялись. Мамка, правда, сильно устала, ей стопроцентно необходимо отдохнуть. Хотя уверена, что если она уедет, то будет и там волноваться. Думаю, домой до 27-го меня точно не выпустят, будут держать под надзором, тем более мне так спокойнее. А на Горького, если родители уедут, я останусь за главную и хочешь не хочешь буду что-то готовить, убирать и т. д., там же останутся только Лидка с Лизкой. А так мамка какую-нибудь подругу попросит помочь, ту же Олю, с ними пожить. Мне тут с врачами не так уж и страшно, буду маму уговаривать поехать.
Лидка готовится потихоньку к Новому году. Чувствует себя не очень и все расстраивается, что не может уже квартиру украсить, как раньше: не лазает по стремянкам и потолку, не развешивает на занавесках гирлянды, но ничего, это все мелочи, украсим по низам. Мамка мотается между мной и домом и у меня немного отсиживается и передыхает.
Целую тебя очень-очень крепко,
твой мальчик Кука».
