Подарок ко дню рождения

– Вот именно. Должен сказать, ты сегодня необычайно медленно соображаешь. Мать Хиби – ее сестра, однако, по-видимому, она не слишком часто общается с родственниками, хотя она, – тут Айвор запнулся на секунду, – пришла на похороны Хиби. Она мне сказала, что выходила из квартиры на моем этаже года четыре назад и в дверях столкнулась со своей племянницей.

– Но Хиби наверняка не сказала ей, куда идет?

– Я не совсем понимаю, что еще она могла сделать, а ты?

– Это важно, Айвор?

Он отвел взгляд.

– Не знаю. Конечно, мне бы не хотелось, чтобы такая женщина… неважно. Возможно, это все ерунда.

Его недовольный вид, я уверен, скорее был вызван тем, что тетя его бывшей подружки – уборщица. И все же, как бы мало Берил Палмер ни общалась со своими родными, она должна знать не только о смерти Хиби, но и об обстоятельствах, повлекших ее. Айвору показалось, что он заметил нечто такое в выражении ее лица, что ему не понравилось, когда она рассказывала ему о встрече с Хиби у дверей его квартиры: понимающий взгляд, брошенный искоса, который говорил больше слов.

– Ты подписал альбом для ее внучки?

– Да. Я все время думал, что эта девочка должна быть кузиной Хиби. Она ничего не сказала о смерти Хиби, и я в то время не придал этому значения, но после мне это показалось странным. Нет, это показалось мне очень странным. Было бы естественно упомянуть о ней, но она этого не сделала. И, ну, я тоже. Наверное, мне следовало о ней упомянуть.

– Полагаю, ты пригласил ее заходить, – сказал я.

– Конечно. Мне пришлось это сделать. Она сказала, что бывала в Палате раз или два, чтобы послушать мое выступление.

– Но я думал, что миссис Палмер узнала тебя только тогда, когда увидела выходящим из дома.

– Я знаю. Все это было немного странно.

Кандидатов часто отбирают задолго до предстоящих всеобщих выборов. Окончательной датой следующих был май 1997 года, и Айвор, действующий член парламента, почти без вариантов должен был стать кандидатом консерваторов от Морнингфорда. В этом не было ничего неожиданного, и, видимо, никого не удивило, что Аарон Хантер снова выставил свою кандидатуру, и снова под проигрышным ярлыком «независимого кандидата». Этот раз отличался тем, что он избирался от округа Имбервелл, промышленного города и порта на побережье Линкольншира. В интервью «Гардиан» он заявил, что его отец родом из Имбервелла, а его двоюродный брат был председателем районного совета. И даже сейчас у него прочные семейные связи с этим городом.

В своем интервью Хантер особо подчеркнул, что выступает за честность и порядочность в общественной жизни и против разврата, который принял в последнее время недопустимые размеры. Такие вещи всегда раззадоривают определенных представителей прессы, и одна грязная правая газетенка попыталась выкопать в его прошлом что-нибудь грязное, но ей это не удалось. Аарон Хантер был респектабельным отцом троих детей; они не смогли найти ничего, кроме его первого брака с Джульеттой Киз, с которой он развелся восемь лет назад. Джульетта Киз, прибавил автор заметки, теперь стала «партнершей» помощника министра обороны Айвора Тэшема.

Это привело Айвора в ярость, хотя, как мне казалось, для этого не было особых причин. В конце концов, к чему все свелось? Никто не сказал против него ни единого слова.

– Наверное, Хантер рассказал им о Джульетте, – не скрывая раздражения, заявил он. – Иначе откуда они узнали? Все равно, у него нет никаких шансов попасть в парламент. Избиратели Имбервелла не проголосуют за него только потому, что его двоюродный брат – член совета. У нас никогда не было члена парламента от Имбервелла, хотя, конечно, мы получили очень сильного кандидата. Нынешний член парламента – лейборист – уходит в отставку, ему уже почти семьдесят, но есть очень сильный кандидат от лейбористов, да и либеральные демократы хорошо сражаются. Вот увидите.

– Айвору абсолютно безразличны кандидаты от лейбористов и либеральных демократов, – заметила моя жена после того, как за ее братом закрылась дверь. – Его беспокоит то, что Джульетту назвали его «партнершей». Он знает, что для него нет ничего хорошего в том, что он живет с женщиной, на которой не женат, и чем ближе мы подходим к выборам, тем хуже.

Айвор нанес нам короткий визит – теперь все его визиты стали короткими, он вечно куда-то бежал, – чтобы повидать племянника. Он называл его «красивым здоровяком».

– Лучше бы ему быть здоровяком, – замечал он тогда. – Он должен стать гангстером и носить имя Джо Дельгадо.

Айрис спросила у него, не задумывался ли он о том, чтобы иметь своего гангстера.

– Возможно, женщины так думают, – вот и все, что он ответил. – Мужчины – нет.

– Робин так думает.

– Я читал статью об Ивлине Во, в которой пишут, что он называл каждого ребенка, отцом которого стал, «младенец моей жены». Наверное, я тоже буду таким.

– Неужели? И когда это будет?

– О, лет через двадцать.