Подчини волну! (СИ)

— Вы не могли бы отвернуться? — проблеяла она примерно через полчаса идеального, будящего горячее желание укусить себя в зад, молчания.

— Нет, — отрезал Дем. — Постоянно на глазах. Правило.

— В туалет вы тоже будите со мной ходить?

— Да, — ответил он, едва скрывая свое удовольствие.

И очень надеясь, что она сейчас развизжится, брякнется в обморок или сделает еще что-нибудь. Как там обычно такие дамочки демонстрируют свое несогласие?

Но докторица его откровенно удивила. Она повернула голову, глядя прямо на него. И глаза у стервы были абсолютно спокойные.

— Надеюсь, вам понравится, — с кислотной любезностью протянула она. — С этого дня я перехожу на гороховую диету.

И, как ни в чем не бывало, опять уставилась в выключенное окно. Дем поймал себя на желании заржать. А вот это было уже чем-то новеньким.

* * *

Жилье докторши было таким, как он себе и представлял. Нечто среднее между загородным особняком, на который денег еще не хватало, и квартирой в обычном муравейники, в котором жить было уже западло. Многоэтажка, поблескивающая стеклами межэтажных зимних садов и, как шлюха, зазывно подмигивающая рекламами торговых центров, ресторанов и фитнес-клубов. Короче, тот же муравейник, только покруче.

— Дома кто-нибудь ждет? — поинтересовался Дем, повисая за ее плечом.

— Да, — спокойно ответила она, не вынимая рук из карманов своего гребанного белого халата. — Муж и два брата. Оба служат в спецназе национальной гвардии.

Лейтенант хмыкнул и с расспросами завязал. За ее безопасность здесь он не слишком беспокоился. О том, чтобы маленькое вечернее приключение леди Стервы не заинтересовало полицию, Яр позаботился. А ракшасы, конечно, отмороженные на всю голову, но не настолько, чтобы нападать в такой толпе. В вопросе сохранения их миленькой семейной размолвки от людей черные вынужденно играли в одной команде с акшарами.

Но все равно, когда они впихнулись вместе с десятком других жильцов — или кем там они были? — в коробку лифта, на Дема накатил приступ клаустрофобии. Даром, что он едва ли не на голову возвышался над толпой, как траханный столб. И ни настороженные, а то и откровенные взгляды мужиков, ни восторженные баб, не успокаивали. Первые могли стать проблемой. Вторых Дем терпеть не мог, предпочитая чисто деловые отношения. И то при острой необходимости.

На каком-то, черт знает на каком, потому что лифт то и дело останавливался, этаже, вместе с новой толпишкой ввалилась дамочка из разряда «блин, я — секси, но у тебя на меня бабок не хватит». Впрочем, не смотря на свое явно завышенное самомнение, на Дема она уставилась и даже намазюканный ротик приоткрыла. В такой лейтенант побрезговал бы даже собственный ботинок совать, не говоря уже о чем-то более дорогом. И не потому, что в нем слишком многие побывали. А потому что качественно сосать такие губки могли только одно — бабки.

Поэтому он и ухмыльнулся. Мол: «Детка, я в курсе, чего ты хочешь, но обломайся — для меня ты не слишком хороша». Дамочка послушно покраснела и опустила глазки, на которых гуталина было больше, чем на его собственных, уже упомянутых ботинках. И видимо только тут разглядела его подопечную.

— О, доктор Вейр, рада вас видеть! — защебетала она, посматривая на докторицу с превосходством болонки перед помоечной кошкой. — Вы… странно выглядите. С работы?

— Добрый вечер, госпожа Мирен, — отозвалась бледная стерва. — Да. Вы себе не представляете, какой сейчас наплыв клиентов. Не то, что переодеться некогда. Даже приходиться прихватывать халтуру на дом.

— Халтуру? — аккуратно приподняла бровки болонка.

При этом кожа на ее лбу даже не шелохнулась, будто шкурку приклеили.

— Угу, — докторша кивнула на Дема, — не успела во время закончить.

Дамочка озадаченно глянула на нее, потом на лейтенанта, и снова уставилась на докторшу.

— А разве вы не детский стоматолог?

— Он самый, — подтвердила Вейр, — Всего хорошего.

И, забыв предупредить лейтенанта, она вышла из лифта. Произошла заминка, потому что вместе с ней решили покинуть стальную коробку еще несколько десятков человек. И Дему пришлось пробиваться через плотную стену людей, чувствуя себя гребанным пловцом против течения.

Догнав стерву и схватив ее за плечо, он развернул дамочку к себе, едва сдерживаясь, чтобы не начать орать.

— Никогда. Больше. Такого. Не. Твори! — прошипел он. — Понятно?

— Нет, — честно ответила она, хлопая белесыми ресничками. — Чего именно мне не нужно… гм!.. творить?

— Во-первых, не отходи от меня ни на шаг, не предупредив. Во-вторых, не делай из меня идиота.

— Первый пункт я учту, а со вторым вы успешно справляетесь и без моей помощи, — мило улыбнулась она. — Меня тоже интересуют два вопроса. Первый: когда мы с вами перешли на «ты»? И второй: как вы собираетесь поступить с моей рукой? Оторвете ее или просто сплющите?

Не без труда, но он заставил свои пальцы разжаться. Чувствуя, как бешенство плещется уже где-то в носу, угрожая затопить череп.

— Извинений не будет? — поинтересовалась стерва. — Я почему-то так и подумала. Тогда сообщаю вам, что собираюсь двигаться дальше.