Поддай пару! Вор Времени

– Что ж, ваше величество, у вас как раз есть такая возможность. Если я правильно понял юного Дика Кекса, мост через Дичий перевал нужно будет восстанавливать несколько месяцев, и его потребуется хорошо укрепить, чтобы он мог выдержать вес полностью груженного поезда. А значит, Железная Ласточка и весь состав будут ждать здесь до восстановления линии.

Он посмотрел туда, где за столом сидел Мокриц, погруженный в горячую беседу с Грохом Грохссоном.

– Господин фон Липвиг будет счастлив проконсультировать вас по вопросу… коммерческих перспектив.

Рыс улыбнулась:

– Да, я наслышана о репутации господина фон Липвига, и на меня произвели положительное впечатление его… таланты. Однако мне кажется, было бы вернее позвать нашего законника, господина Громогласса, чтобы решить все вопросы честно и справедливо.

Ваймс посмеялся:

– Очень мудро.

– Наверняка нам понадобятся рабочие руки, чтобы помогать со строительством? – спросила королева. – Особенно молодежь. Ей уже не так интересно работать в шахтах, но все-таки молодым гномам нужна стабильная работа, где можно много стучать молотком по железу. Мы же гномы как-никак.

Впоследствии королева обошла своих предположительно верноподданных, и это было великое шествие, и периодически из толпы робко выходили вперед гномы в кольчужных юбках или с красиво заплетенными бородами, выражая королеве свою преданность. Как сказал впоследствии Ваймс, в тот день она одержала безоговорочную победу, особенно в связи с тем, что огромное количество гномов, с которыми она сейчас разговаривала, были женщинами, которые очень долго ждали дня, когда они смогут открыто это признать.

Вечером накануне отъезда в Здец Мокриц побрел к железной дороге, лениво рассуждая о недавних событиях. Он думал о том, что мир узрел Железную Ласточку, а королева вернула себе корону, и, если верить командору Ваймсу, худшие из грагов были или мертвы, или за решеткой.

На временной станции Ласточку сторожили Шнобби Шноббс и Фред Колон, которые оба крепко спали. Ласточка, однако, бодрствовала, хотя котел еле кипел после долгого дня катания местных с одного конца одноколейки до другого.

Мокриц на цыпочках подошел к пустому паровозу и прошептал:

– Что же ты такое, Железная Ласточка?

Сначала ответом была тишина, а потом что-то слабо сверкнуло, когда клочья пара поднялись в ночное небо над паровозом, и в голове Мокрица зазвучал шепот, мягкий, теплый и как будто влажный:

«Подумать только, господин фон Липвиг, ты, верно, не так умен, как о тебе говорят. Я – это я. Я Железная Ласточка. Людям нужно только поверить, и тогда я перестану быть игрушкой, собранной умными инженерами. Я мысль, я нечто из ничего, и мое время пришло. Некоторые даже называют меня богиней».

Мокриц успел мельком вспомнить традиционные изображения богинь в прозрачных ночнушках и с вазой в охапке, но голос вмешался, продолжая уже напористее:

«Разве я не красавица? И я знаю, что мои дети будут еще лучше! Стройнее, и красивее, и сильнее! Уже сейчас господин Кекс творит для меня моих деток. Вскоре я стану естественным элементом окружающей среды, облагороженной моим мимолетным присутствием. Я каждый день слышу восхваления, которые говорят мне, что я есмь сила во плоти, и те, кто вздумает противостоять мне и погасить мой огонь, будут повержены. Я, господин фон Липвиг, я буду править повсюду, вверх и вниз по линии».

В сумерках Мокриц увидел худощавую фигуру, приближающуюся к Железной Ласточке. Дик Кекс перекрыл какой-то шипящий клапан, и голос, такой дивный голос, смолк.

– Эх, хороша! Пришел повидаться с ней последний раз перед тем, как мы вернемся в город, да, господин Липвиг? Я тебя понимаю. Все хотят с ней повидаться, и не стану врать, сердце на куски рвется оставлять ее вот так, но у нее тут много славных дел впереди. Железная Ласточка у нас отличная девочка. Сила в чистом виде, и дала себя обуздать, ох. Обуздать синусом и косинусом, и даже тангенс внес свою лепту. И не в последнюю очередь – счетная линейка. – Дик усмехнулся Мокрицу. – Люди видят Железную Ласточку и сами не верят, на что бывает способна математика! Не надо бояться, что она обожжет тебя живым паром, потому что она так не сделает. Я поработал над этим. Она навсегда останется моим любимым паровозом, господин фон Липвиг, королевой всех остальных. Она живая. Как кто-то может сказать, что нет?

Мокриц огляделся и увидел, что они окружены гоблинами, которые сидели тихонько, собравшись в большой круг, как прихожане в храме, и Дик повторил:

– Сила, господин фон Липвиг. Обузданная сила.

Мокриц редко лишался дара речи, но сейчас он мог сказать только одно:

– Удачи тебе, господин Кекс. Удачи.

И машинист стал творить свою магию. Открылась топка, разбросав танцующие алые тени по всей кабине. Потом послышался шум, толчок, Железная Ласточка напряглась и выдохнула пар, чтобы пуститься в новую поездку по линии, а гоблины захлопали в ладоши, захихикали и вскарабкались на ее бока. Потом раздалось первое «чух», потом второе «чух», а потом частое пыхтение, и Железная Ласточка преодолела силу трения и тяготения и полетела по рельсам.