Поддай пару! Вор Времени

– Я все об этом знаю. Это были братья Уэсли. Желудок-то крепкий у тебя, молодой человек? Я бы мог оставить бар и все тебе показать, но тогда мне придется будить супругу, потому что кому-то надо выходить в раннюю смену обслуживать шахтеров. Они скоро сойдутся завтракать.

Мокриц услышал невысказанную просьбу и заплатил ему кругленькую сумму, после чего они вышли на улицу, и трактирщик повел его по тропинке в чащу. Эта часть леса была довольно приятна на вид и не слишком темная – идеальное место для пикника. Но чем глубже они заходили, тем яснее Мокриц понимал: то, что они обнаружат дальше, будет мало похоже на пикник.

На полянке, до которой от трактира было совсем недалеко, деревья стояли голыми, повсюду валялись спутанные ветки, а в стволах торчали остатки кузницы. Там же обнаружились и фрагменты лопнувшего котла, и некоторые врезались в могучие дубы так глубоко, что Мокриц не смог их вытащить. От дымки, витавшей на поляне, он покрывался гусиной кожей.

Он набрал в грудь воздуха и спросил:

– Что стало с телами, господин Прадед?

– А, ну да, ну да. Я убрал их к себе в погреб, там хоть прохладно. Они в ведре. И это не очень большое ведро. Два брата, отличные были парни. Тигель был умником, а Джед – кузнецом. Правда, в ведре не очень понятно, кто есть кто. Джед хвастался, что хочет однажды тоже построить железную дорогу, и честно говоря, кузнецом-то он был хорошим, но что он понимал в паровозах – кто его знает. Но он был уверен, что сдюжит, и все приятели его подначивали. – Старик на секунду замялся. – Я здесь первым оказался, и тут было ничего не видать, кроме тумана, и мне это ой как не понравилось. Такой липкий и жаркий, от него наизнанку выворачивало. Вот, в общем, и все. Не о чем больше рассказывать.

Мокриц поднял голову и спросил:

– Так и задумывалось, чтобы наковальня висела на дереве?

Трактирщик перевел взгляд с него на дерево и ответил:

– А ты глазастый, господин. Так-то наковальня всегда крепко стояла на земле, но рвануло очень уж здорово.

Мокриц постарался приободриться.

– Благодарю, господин Прадед. Скоро сюда подоспеют толпы журналистов, извини за выражение, но это настоящие стервятники.

– Да нормальные ребята. Для дела хорошо. Журналисты пьют вдвое больше остальных и вдвое дольше. Приезжали как-то на обвал шахты. Знаешь, как они долго не пьянеют? – Господин Прадед в предвкушении потер руки.

Дело близилось к полудню, когда объявилась большая часть журналистов. Но всю свору заметно опередил Отто Шрик из «Правды», который всегда первым прибывал к месту событий 49.

Что до остальной репортерской шайки, то цели у всех были прямо противоположные, и каждый ждал, что остальные объяснят ему, что происходит.

Господин Прадед заколачивал денежки, готовя бутерброды с беконом, пока его жена жарила яичницу с обязательными гренками.

Мокриц объявил, что, хотя железная дорога, естественно, ни в коей мере не была замешана в инциденте, владельцы компании прибудут на место происшествия, чтобы увидеть все своими глазами, и с удовольствием ответят на вопросы журналистов. К тому моменту, когда Гарри Король и Дик Кекс появились в сопровождении Громогласса, Прадед, как заметил Мокриц, уже потихоньку начал поднимать цены на пиво, а трактир продолжал заполняться публикой со всех Равнин.

Мокриц уже выяснил от госпожи Прадед, что матушка погибших осталась горевать дома среди родных. Жила она неподалеку от трактира, и Мокриц позаботился о том, чтобы ни это обстоятельство, ни нынешнее местоположение злосчастных братьев Уэсли не стало известно шайке журналистов. И с удивлением пришел к выводу, что с его стороны это был не только рассудительный, но и человечный поступок, потому что журналисты наверняка полезли бы к старушке с вопросами вроде: «Госпожа Уэсли, что ты почувствовала, когда узнала, что твоих сыновей размотало по всей опушке?»

Когда пресса обступила новоприбывших, Мокриц, как шахматный гроссмейстер, всячески защищал своего короля – то есть сэра Гарри Короля, – отводя от него каверзные вопросы и делая вместо этого ход конем – господином Диком Кексом. Мокриц мог многому научиться у Дика. На него обрушились с вопросами типа: «Что ты скажешь нашим читателям в ответ на всеобщие опасения, что пар однажды всех угробит?»

На что Дик отвечал:

– Даже не знаю. Никогда не встречал людей, которые бы так считали. Но если не разбираться в том, что ты делаешь, пар и правда очень опасен, и мне ужасно жаль тех ребят.

Подал голос Хардвик из «Ежедневного Псевдополиса»:

– До нас дошли сведения, что твой собственный паровоз лишил кого-то жизни не далее как позапрошлой ночью. Как ты это прокомментируешь, господин Кекс?

Прежде чем Дик успел ответить, вмешался Громогласс: