Подиум

Публика, как говорится, оттягивалась. Нина Ивановна, проходя по залу, отметила, что число бутылок на столах резко поубавилось. Сколько ни поставь, все ухряпают, подумала она. Для дела – не жалко последнее отдать. Но сколько халявщиков набегает, сколько халявщиков… Корми, пои их всех, дармоедов!

– О, Ниночка! – остановила ее полная, средних лет дама. – Поддержи меня, солнышко.

– А что такое?

– Мы говорим про современную обувь. По мне – так лучше нет классической модели. И чтобы непременно был каблук. Без каблука женщина, как… – Она не сразу нашла подходящее сравнение. – Идешь, словно наступаешь себе на пятки. К молоденьким, конечно, это не относится, а нам приходится думать про общее впечатление. Я, например, без каблука чувствую себя просто неодетой.

Катя измаялась бесцельно бродить по залу и собралась уже уходить.

– Домой? – К ней подошел Тимофей.

– Да, пора.

– Я тоже собираюсь, могу и тебя подвезти. Хочешь?

– Хочу.

В машине Тимофей включил свет и внимательно посмотрел на Катерину:

– У тебя сейчас измученный вид. Очень устала?

– Да. Я не привыкла ко всем этим презентациям.

– И ты почти не пила, – заметил Тимофей.

– Я вообще не пью. Немного шампанского, и все. А девчонки, я смотрю, сильно прикладываются.

– Да я ведь тоже пью очень мало: спиртное на меня плохо действует – на следующий день совершенно не могу работать, сколько бы накануне ни выпил. Такой организм… Нет, – поправился Сазонов, – я могу, конечно, делать какую-то незначительную работу, а вот соображать перестаю. В творческом отношении – нуль. Поэтому и отказался от такого удовольствия.

– Работа для тебя – это все?

– Наверное. Мне нравится заниматься тем, что я делаю. К примеру, долго боялся садиться за руль собственной машины – думал: это не для меня, буду все время отвлекаться, не смогу следить за дорогой. Оказалось, наоборот, машина – просто спасение!

– Как это? – не поняла Катя.

– Когда ездил в общественном транспорте, постоянно обращал внимание на то, как одет народ. Особенно женщины. Сидит симпатичная дама, фигура неплохая, лицо ухоженное, а одета… Мама родная! Ну, нельзя с таким ростом делать оборку внизу: ноги сразу смотрятся короче, а сама женщина напоминает кубышку. Так и хочется подойти и сказать: ну что же вы, милая? Или вот дама с расплывшейся фигурой носит широкие шифоновые брюки – я их называю: «брюки-шаровары» – и просторный блузон навыпуск. Такие одеяния подходят лишь стройным девушкам, а упитанные тетки смотрятся в подобных ансамблях просто кошмарно. Говорят, это модно. Но что – мода? Думать же о чем-то надо!

– Подходил?

– Что? – переспросил Тимофей.

– Подходил с советом?

– Да, пару раз нарывался на неприятности. Никто не любит критики! Я уже и глаза закрывал, и старался не смотреть по сторонам, но голова продолжала работать… Думаешь: вот так надо, вот так. Это происходит автоматически, помимо моей воли. Понимаешь?

– Понимаю, – тихо сказала Катя.

Они уже находились рядом с ее домом. Царева попросила не заезжать во двор. Тимофей безмолвно повиновался.

– Какой милый старый домишко! – Он смотрел из окна автомобиля на двухэтажное здание.

– Очень милый. По-моему, здесь место сборища алкоголиков со всего района.

– Ну ты даешь! – засмеялся Тимофей.

– Ладно, пойду, – вздохнула она. – Поздно уже.

– Наташа говорила, что ты живешь одна.

– Да.

– А можно я в следующий раз напрошусь к тебе в гости, когда не будет так поздно?

Катя неопределенно пожала плечами. И добавила после паузы:

– В следующий раз – можно.

– Я раньше не спрашивал… – замялся Тимофей. – У Наташи что-то серьезное? Она на самом деле отравилась или…

Катя молчала.

– Понял, – сообразил Тимофей. – Меня учили так: не хочешь, чтобы тебя обманывали, не спрашивай.

– Дело не в этом… – Катя кусала губы. – Наташа действительно очень плохо себя чувствует. – Она уже открывала дверцу машины.

– Нужна будет помощь – скажи.

– Хорошо.

Катя, завернув за угол, оглянулась. Автомобиль Сазонова тронулся с места.

Девушка невольно вздохнула. Во дворе ее дома стояла темно-синяя «девятка», а Катя не хотела, чтобы Тимофей заметил Наташину машину. Пока Царева сидела в салоне, был какой-то момент, когда ей очень захотелось рассказать Сазонову про все. Но она не могла этого сделать: обещала Наташе молчать.

Богданова все это время жила в Катиной квартире: она боялась ехать домой. На нее страшно сделалось смотреть: Наташа не причесывалась, не умывалась, отказывалась есть. Катя насильно пыталась покормить ее, но все было бесполезно. Из Богдановой как будто вынули стержень: черты лица – те же, но погас огонь в глазах, исчезло то неуловимое обаяние, которым она обладала.

Наташа, ссутулившись, сидела на диване и ничего не хотела, ко всему относилась с полным безразличием. Иногда темные глаза девушки наполнялись слезами. Катя жалела ее – и не знала, как помочь.

Однако сегодня Царева решила, что, кажется, придумала, как вывести подругу из этого жуткого состояния.

Глава 6

– Я тебя подвезу… – Пьяная Ида Садчикова, с трудом спускаясь по лестнице, цеплялась за Хрусталеву. Ее роскошный полушубок из светлой норки был распахнут.