Подлинное искупление

Я закрыл глаза, только чтобы еще несколько мгновений почувствовать в своих объятьях Хармони. В конце концов, я осторожно отстранил ее от себя. Она посмотрела на меня, растерянно вглядываясь мне в глаза.

— Ты больше не одна, детка, — произнес я.

Она насупила свои черные брови, и ее лицо приобрело очаровательно смущенный хмурый вид. Я медленно развернул ее лицом к окаянным сестрам. Все взгляды устремились на Хармони, и я почувствовал, как она напряглась. Я смотрел на Мэй, Лилу и Мэдди, когда им постепенно открылось лицо стоящей со мной женщины.

С губ Хармони сорвался долгий, недоверчивый вздох.

— Нет…, — прошептала она. — Невозможно…

Я увидел, как распахнулись глаза Мэй. Лила и Мэдди замерли, потрясенно приоткрыв рты.

Хармони, пошатнувшись, прислонилась к моей груди, и тут Мэдди, выскользнув из крепких объятий Флейма, осторожно прошептала:

— Белла?

Хармони резко повернула голову к младшей окаянной сестре, и у нее из груди вырвался мучительный крик.

— Мэдди? — прошептала она. — Моя маленькая… Мэдди?

За криком Хармони последовал безумный возглас Мэдди, и она бросилась вперед. Не успела младшая сестра сделать и двух шагов, как ей навстречу метнулась Хармони. Встретившись на нейтральной территории, между мною и стоящими у ворот Палачами, они обнялись и упали на колени. С тяжестью в сердце я наблюдал за тем, как Хармони так сильно обняла свою сестру, что я думал, уже никогда ее не отпустит.

Длинные темные волосы Мэдди были точно такого же оттенка, что и у Хармони. Я увидел, как, глядя на них и обхватив руками голову так, словно он не мог справиться со всеми эмоциями, начал беспокойно расхаживать Флейм.

Я заметил какое-то движение. К сестрам медленно приближалась Лила, по ее изуродованному шрамом лицу катились слёзы. Ее движения казались скованными и затруднёнными, и она всё время держалась за живот. И даже с этого расстояния мне было видно, как дрожали ее руки. У нее на лице застыло недоумение. Хармони осторожно отстранилась от рук Мэдди и поднялась на ноги. Мэдди тоже встала и, ни на шаг не отходя от Хармони, смотрела на свою старшую сестру так, будто она — воскресший из мертвых Христос.

— Лила…, — прошептала Хармони. Ее глаза наполнились слезами. — Лила… что с тобой случилось?

Меня захлестнуло чувство вины. Я физически ощутил на себе чей-то сверлящий взгляд. Подняв глаза, я увидел, что челюсти Кая стиснуты, и он мечет в меня громы и молнии. Он дал мне понять четко и ясно: это я повинен в физическом изъяне и мучениях его жены. В том, что с ней сейчас происходит.

Я этого и не отрицал.

— Белла, — воскликнула Лила, вновь завладев моим вниманием.

Она не ответила на вопрос Хармони, но осторожно скользнула в её объятия.

— Ш-ш-ш, — успокоила ее Хармони, крепко прижимая к себе.

Я увидел, как ее глаза зажмурились от боли — боли за то, что, должно быть, пришлось пережить ее сестре, — и по ее лицу потекли слёзы.

— Я скучала по тебе, Белла. Я так по тебе скучала, что едва могла дышать, — прорыдала Лила в плечо Хармони. — Но как… Я не понимаю… ты умерла… Не могу…

Вдруг от ворот донесся громкий, отчаянный крик. Мэй. Хармони поцеловала Лилу в щёку и, отстранившись от нее, посмотрела на Мэй. Мой взгляд метался от Хармони к Мэй и обратно. Они могли бы сойти за близняшек. Но, как ни странно, мне они похожими не казались. Они были одного роста, телосложения, с темными волосами и светло-голубыми глазами… и, тем не менее, в Хармони была какая-то близкая моему сердцу искра, которой Мэй никогда не обладала. Искра, которая говорила мне, что она моя, в том смысле, в каком Мэй никогда не была.

Этому не суждено было случиться.

Когда Хармони медленно к ней приблизилась, Мэй заплакала сильнее. Мэй когда-то рассказывала мне о своей сестре Белле и об их особых взаимоотношениях. Она любила всех своих сестер, но я всегда знал, что между Мэй и Беллой была особенная связь. Я это видел даже сейчас по тому, как они смотрели друг на друга.

Мэй прижималась к Стиксу, през поддерживал свою беременную невесту, не давая ей упасть. Он поцеловал ее в голову, наблюдая за происходящим с чертовски ошарашенным выражением лица.

Хармони замерла на месте.

— Мэй, — произнесла она.

— Ты умерла, — прошептала Мэй.

Она сделала шаг к сестре.

— Ты умерла… Я сидела рядом с тобой, пока ты умирала, — лицо Мэй исказилось от боли. — Я держала твою руку, когда она стала безжизненной и холодной. Я почувствовала, как перестали дрожать твои пальцы и больше уже не шевелились…

— Знаю, — шепотом ответила Хармони.

— Ты сказала мне бежать. Сказала бежать и никогда не возвращаться.

Голубые глаза Мэй приняли страдальческое выражение.

— Я так и сделала… Я убежала… но… но… но я оставила тебя там живую и совершенно одну? — она помотала головой и захлебнулась слезами. — Белла, я бы никогда тебя не бросила… если бы я знала… если бы я только знала…

Колени Мэй подогнулись, и она упала на землю. Стикс рванулся к ней, чтобы ее поймать, но Хармони его опередила, присев рядом с сестрой.

— Мэй, не вини себя.