Подмастерье Элвин

Но нет, он не видел, еще не поздно все исправить.

— Почему ты одета? Ты куда-то собралась? — удивленно спросил он. — В столь поздний час?

Она мягко приложила палец к его губам. Чтобы заставить его замолчать — по крайней мере никаких других намерений у нее не было. Но вдруг она поняла, что после его матери, которая умерла много лет назад, ни одна женщина больше не касалась лица этого человека. В это мгновение Пегги увидела, что сердце мужчины наполнилось не страстью, не похотью, но смутными желаниями одинокого человека. Этот проезжий священник — родом из Шотландии, как он утверждал, — остановился в гостинице позавчера. Пегги тогда не обратила на него внимания, поскольку ее мысли были заняты Элвином, который вот-вот должен был прибыть в Хатрак. Но сейчас важнее всего заставить священника вернуться в комнату, и как можно быстрее. А сделать это можно одним-единственным способом. Она положила ему руки на плечо, обхватила его шею и, нагнув голову, поцеловала священника прямо в губы. Крепко, настойчиво, так, как ни одна женщина не целовала его.

Ожидания полностью оправдались — стоило ее рукам разжаться, как он мигом скрылся в своей комнате. Она бы посмеялась над ним, но, заглянув в его сердце, Пегги поняла, что на самом деле вовсе не поцелуй заставил священника поспешно ретироваться. Его испугала шкатулка, которую она сжимала в руке и которая во время поцелуя коснулась его шеи. Шкатулка, в которой лежала сорочка Элвина.

Как только ее крышка дотронулась до его шеи, он сразу почувствовал, что находится внутри коробочки. Не то чтобы он обладал каким-то там даром, нет, здесь крылось нечто совсем иное: каким-то образом он ощутил, что рядом с ним находится частичка Элвина. Пегги увидела, как в уме у него возникло лицо Элвина, и священник воспылал такой ненавистью, которой Пегги никогда не наблюдала ни в одном человеке. Вот тут-то она и поняла, что человек этот не просто священник. Это преподобный Филадельфия Троуэр, который некогда служил проповедником в Церкви Вигора. Преподобный Троуэр, который однажды пытался убить Элвина и убил бы, если б ему не помешали.

Элвин-младший куда больше пугал Троуэра, чем женский поцелуй. Теперь беда заключалась в том, что перепуганный насмерть священник начал подумывать, а не уехать ли прямо сейчас, не сбежать ли поскорей из этой гостиницы. Но, решив уехать, он спустится вниз и увидит то, что ему никак нельзя видеть. Это случалось очень часто — Пегги пыталась помешать произойти чему-то плохому, но выходило еще хуже, и она потом не раз жалела о своем вмешательстве. Как же она не узнала Троуэра? Ведь она столько раз видела его глазами Элвина… Правда, за последний год священник очень изменился — похудел, осунулся, постарел. Кроме того, она никак не ожидала увидеть его здесь. Но что сделано, то сделано, и ничего не изменишь. Стало быть, надо каким-то образом удержать его в комнате.

Открыв дверь, она шагнула за порог и, пристально поглядев священнику в глаза, сказала:

— Он здесь родился.

— Кто? — спросил священник.

Лицо его побелело, словно он узрел самого дьявола. Он сразу понял, кого она имеет в виду.

— И он возвращается. Сейчас он идет сюда. Тебе ничего не угрожает, но этой ночью ты должен оставаться в своей комнате, а с первым лучом солнца уезжай отсюда.

— Я не… я не знаю, о ком вы говорите.

Неужели он думает, что сможет обмануть светлячка? Хотя, возможно, он не знает, кто она такая… Нет, знает, знает, просто он не верит ни в светлячков, ни в обереги, ни в скрытые дары, ни во что подобное. Он человек науки и высшей религии. Дурак набитый. Придется ему доказать, что его страхи оправданы. Она хорошо знала Троуэра и все его тайны видела насквозь.

— Некогда ножом для рубки мяса ты пытался убить Элвина-младшего, — произнесла она.

Этого ему вполне хватило. Он грохнулся на колени.

— Я не боюсь смерти, — простонал он. И принялся бормотать молитву Господу.

— Молись хоть всю ночь, — продолжала она, — но из комнаты не высовывайся.

Затем она вышла и притворила за собой дверь. Уже спускаясь по лестнице, она услышала звук торопливо задвигаемого засова. У Пегги даже не было времени, чтобы посмотреть, не причинила ли она ему незаслуженных страданий — ведь в сердце своем он не был убийцей. Пегги сейчас больше заботила девочка-беглянка, которой нужно было помочь. Сможет ли сорочка передать ей силы Элвина? Слишком много времени отнял у нее этот священник. Слишком много драгоценных вздохов умирающей девочки.

Похоже, она еще дышит? Да, дышит… Или нет? Малыш мирно сопел рядом с ней, но грудь девочки не двигалась, грудка младенца и то выше поднималась, тогда как губы матери застыли. Однако огонь ее сердца еще пылал! Пегги это сразу увидела, он ведь так ярко горел, очень сильное сердце было у этой девочки. Поэтому Пегги торопливо откинула крышку шкатулки, вытащила кусочек сорочки и торопливо растерла сухой уголок между пальцами, шепча:

— Живи, набирайся сил.